«Ничего, свет не без добрых людей, — подумал Лебедев. — Вернусь, вот вместе и посмотрим, как урожайная машина начнет выгонять колос».

Город лиловел внизу расплывшимся пятном. Маяки аэропорта образовывали знакомый маленький шестиугольник.

— Хватит. Холодно! — сказал себе Лебедев и выключил мотор. Поставил самолет под нужным углом и, как по нитке, спустился вниз.

Прямо с технического совещания у наркома Груздев проехал к себе на завод. Вопрос о постройке машины «Урожай» был окончательно утвержден. Большую модель нужно было начинать постройкой немедленно и именно на этом заводе. На совещании по этому поводу было сейчас высказано несколько решающих соображений.

Груздев попрощался с радостным Бутягиным. Тот торжествующе пожал руку своему соратнику:

— Наша взяла! Завтра увидимся.

Груздев хотел было ехать домой, отдохнуть после волнений, сопряженных с подготовкой к совещанию, но в кабине авто передумал. На коленях лежал объемистый портфель с материалами — чертежами и сметами. Груздев как-то невольно погладил ласковой рукой мягкую кожу портфеля, и вдруг пришла мысль: «Вот здесь сконцентрированы труды, заботы, знания…»

Мысль была серьезная и радостная, Груздев ощутил в себе необычайный прилив бодрости. Голова была свежа по-утреннему, как будто Груздев только что выпил стакан крепкого чаю. Захотелось вновь посмотреть чертежи, еще раз сверить цифры. Он взглянул на часы. Светящаяся стрелка в полутьме кабины показала четверть первого. Наступил уже другой день, заполночь. Но все это пустяки, отдохнуть успеется.

Авто замедлило ход. Шофер дал гудок. Груздев выглянул из кабины. Знакомый подъезд квартиры. В окнах столовой ярко горит лампа. Наверное, Валентина Михайловна и Лика дожидаются его с ужином.

— Пожалуйста, на завод, — сказал Груздев шоферу.

В заводском кабинете он зажег обе настольные лампы под светлозелеными абажурами, аккуратно положил на бювар свой портфель, сел в кресло. Ему хотелось побыть одному…

Он взял телефонную трубку, набрал номер:

— Валя, это я… Все прекрасно. Да, утвердили… Я с часок поработаю у себя и приеду. С ужином не жди. Оставь на столе… Лика пусть тоже ложится. Ну, целую вас обеих, родные мои… Спокойной ночи.

Медленно положил трубку, мельком взглянул на календарь. Да, день прошел, наступил уже следующий. Он оторвал листок. На новом листке стояла цифра 17. Груздев улыбнулся. Эта цифра напомнила ему многое.

Семнадцатилетним юношей он принес чертеж первого своего изобретения важному профессору. Но времена были тогда старые, дореволюционные, — чертеж пропал в канцеляриях министерства. В семнадцатом году — в ноябре, тотчас же после победы Великой социалистической революции, Груздев защитил дипломную работу и получил звание инженера. Он гордился тем, что был одним из первых, получивших дипломы «именем Революции»… Да, еще семнадцать лет назад он впервые встретился с Бутягиным. Тот делал на конференции доклад о машинизации в связи с рациональным плодопеременным полеводством. Груздева увлек бутягинский размах, поразила новизна проблемы. Тут же, на конференции, они познакомились, возвращались вместе, долго ходили по вечерним улицам большого города.

У каждого из них трепетала в сердце своя мечта. Один мечтал о наилучших путях и способах химизации сельского хозяйства, а другой — о конструировании новых сельхозмашин. В мечтах молодых ученых было одно общее — любовь к социалистической родине, преданность делу партии Ленина — Сталина, искреннее желание отдать все свои силы советскому народу. Они выработали несколько рационализаторских предложений, сконструировали новый тип семеносортировки.

Однако пришлось встретиться с некоторыми трудностями, — уцелевшие старые канцеляристы мешали молодым ученым. Но Груздев только с виду был несколько медлителен. Когда же речь шла о любимом деле, Груздев становился напористым и энергичным. Он добился личного свидания с Дзержинским и доложил ему о семеносортировках. Феликс Эдмундович исключительно внимательно отнесся к молодому инженеру: послал машину за Бутягиным, долго и подробно беседовал с ними, сказал на прощанье:

— Будьте спокойны, товарищи!

Предложения друзей были осуществлены. Вслед за семеносортировкой они построили фрезерный плуг, отлично разрыхлявший почву и сделавший ненужной последовательную бороньбу после вспашки. Построили упрощенную машину для корчевания пней на целине. Колхозная форма сельского хозяйства раскрыла перед молодыми учеными огромные возможности, поставила новые задачи. Они с энтузиазмом работали… Теперь на очереди машина «Урожай»…

Груздев вынул из портфеля чертеж машины, разложил его посредине стола. «Если «Урожай» при первом опыте даст нам хотя бы десять процентов