Линтор приезжает точно в срок.
– Иннис, вы великолепны!
Иннис приседает в кокетливом реверансе.
И верно – великолепна. Глубокий насыщенный цвет подчеркивает белизну кожи, сапфировые серьги – одна из фамильных драгоценностей – отбрасывают синие искры, единственный перстень на руке подчеркивает положение Иннис – фамильный, гербовый, подогнанный под руку Ританны Андаго. У дочери пальцы такие же тонкие.
Единственное хорошее, что сделал отец – оставил при себе свою внешность. Девочке не досталось ни толстых пальцев, ни коротких ног.
Да, Сидон Андаго…
Иннис отгоняет мысль усилием воли.
Сейчас он в приюте и там останется. Навсегда.
Не жалко?
Нет. За ним достаточно и крови, и грехов – пусть не Иннис его судить, но не ей и платить за причиненное Сидоном зло. Если бы он не убил ее дядю, если бы смог понять, что на мать напущена порча, если бы…
Довольно!
Иннис вскидывает голову.
– Пойдемте, Линтор?
– Позвольте предложить вам руку, госпожа графиня?
Иннис опирается на предложенный локоть.
– Линтор, вы мне расскажете, что и как? Я никогда не бывала во дворце, тем более на приеме у короля?
– О, вам понравится. Наверняка.
– Вряд ли. Как это происходит?
– Я могу привести с собой любого человека. Его величество сейчас в малом зале, принимает прошения от подданных.
– Прошения?
– Эм-м-м… Люди стараются доказать свою пользу…
Иннис кивнула. Понятненько. Чтобы не лишиться кормушки, чтобы не разогнали со двора, чтобы…
Вряд ли его величество будет жить здесь, разве что наездами, так что надеются на сладкую жизнь?
Занятая своими мыслями, Иннис не обращает внимания, как Линтор почти незаметно шевелит губами.
Мужчина молится об удаче.
Сижу, слушаю паразитов, подлипал и лизоблюдов.
Дворец – это место, где они водятся в громадном количестве. Крысиного короля на них нет. Призвать, что ли?
Стоило бы.
Но и выбора нет.
Что у себя, что здесь… каждые десять дней одно и то же. Два дня – для суда. Если кто-то жаждет королевской справедливости. Два – для прошений. Два – для развлечений. Два – для работы с бумагами, то есть государственных дел. Два – для войск. Это официально.
На самом деле все зависит от короля.
Рудольф, например, развлекался постоянно. А вот в Риолоне мой тесть, мир его душе, подходил к делу серьезнее. А потому, пока я не уехал, надо показать, что все идет так же, как раньше.
И прошения можно будет подавать тому, кого я назначу, и за справедливым судом приходить…
Дома я честно тянул эту лямку. А как еще?
Я – король. Я отвечаю за этих людей, и каждый в королевстве должен знать, что к королю можно прийти со своим делом.
Да, я могу быть добрым. А могу и покарать. Но это будет –
Я король, я должен…
Двери в очередной раз распахиваются.
Люди, лица, бумаги… и так до самой смерти.
– Барон Темилен! – провозглашает лакей. – Со спутницей.
