Достижение разблокировано: Жнец смерти!
Уровень достижения: 1.
Вы уничтожили более ста монстров старше вас по по уровню за один непрерывный бой. Скорость атаки увеличена на 1 %, скорость чтения заклинаний увеличена на 1 %!
Рэй до компаньонов добраться не успел, точнее, он подошел к сбору лута. Ценного со всей оравы ничего не выпало (не считая кое-каких ингредиентов для алхимии, но с ними пока что никто из ребят не умел работать), а вот квестовых хвостов набрали золотых на сто, по скромным прикидкам. Зато с Погонщика, уже на обратном пути убитого, выпал колчан пекла, которому Кен искренне обрадовался: колчан повышал ту самую ловкость (важнейший параметр для лучника) на тридцать две единицы, к тому же каждая стрела, взятая из этого колчана, при попадании в цель наносила дополнительно пять единиц огненного урона и с малым шансом могла вызвать возгорание цели.
– Малая, – едва группа вошла в Дорб, обратилась к гноме Хэйт. – Ты нам вот что скажи: о крышах своих ты что-нибудь поняла?
– Агась, – легкомысленно отозвалась Маська.
– И что же? – не дождавшись «раскрытия мысли», с напором спросила адептка.
– Что мне не хватает информации. Вот адски не хватает! – фыркнула гномка. – Надо искать… а еще думать… и мастерить… Убежала!
– Егоза, – почти с отеческой гордостью усмехнулся Монк, глядя на улепетывающую Маську. – А мы дальше впахивать, верно?
Внезапно у большинства присутствующих возникла уйма срочных дел: у Кена – незаконченный проект, у Рэя – долгожданный и важный звонок, у Барби – некормленный мужик в доме…
– Естественный отбор, – с сардонической улыбкой высказала Хэйт, направляясь к ставшему привычным и почти «своим» котлу. – До пятого уровня достижения дотянут только самые стойкие.
– Пятого? – округлил глаза монах. – Тут первый бы выстрадать!
– Где первый, там и пятый, – беззаботно отмахнулась адептка.
Ей-то было решительно без разницы, на чем качать кулинарию, а тут полезное совпало с полезным. Нудно и долго – да, что есть, то есть, но куда без этого? Она так-то в «Восхождение» не за развлечениями пришла, если вспомнить.
– Идем, – без тени энтузиазма сказал лекарь. – Не жили спокойно и не будем начинать…
– Кстати, Монк, – притормозила вдруг Хэйт. – А какого ты года рождения?
Вопрос был идиотский, и девушка сама это понимала, но его еще можно было отнести к нейтральным в случае ошибки, списав на женское любопытство… А Монк проявил редкую для него словоохотливость – грех было бы упустить момент.
– Ты догадалась? – с непритворным удивлением спросил монах.
И озвучил число.
Минуты две понадобилось Хэйт, чтобы вычесть год названный из года текущего, а до этого – еще минут пять, дабы перестать глупо таращиться на компаньона и хлопать ресницами. Само собою, игровых минут, но, как самой Хэйт показалось, в прострации пребывала она много дольше.
– То есть ты… То есть тебе…
– В октябре сорок восемь, – спокойным голосом уточнил Монк. – Но ты, кажется, ждала другого ответа?
Хэйт какое-то время пыталась подобрать наиболее… корректную формулировку – все же она только что влезла в область личной информации, на что среди игроков наложено негласное табу – и выдала в итоге «гениальное»:
– Угу.
Монах мягко улыбнулся.
– Ты ошиблась, я ошибся. Бывает.
– А в чем ошибся ты? – адептку еще не «отпустило», она слегка притормаживала.
Лекарь пожал плечами.
– Признаться, подумал, что ты меня раскусила. По какой-нибудь оговорке. Я много всякого наговорил. Мало ли…
Хэйт, явно приходя в себя, хмыкнула: подобное заявление от записного молчуна позабавило. А затем задумалась: «неизменный» корейский юмор, рассуждения о стратегии массовых боев и прочие мелочи – сложив эти детали, можно, реально
