И потому замер.

– Поди ж ты, говорить способен. – Человек присел на корточки.

Под маскою.

Не высок.

Не низок. Никаков. Взглядом скользнешь и не зацепишься… а заклинание интересное. Арей видел его изнутри, плетение кружевное, такое не каждым рукам под силу.

И конечно, в амулет его упрятать можно, да искривится.

Сомнется.

Надо же, какие мысли… рукодельные.

– Что ж, раз способен, то и поговорим. Все одно тебе делать нечего. Крепко тебя Фролушка запер… на цепь посадили. Не обидно?

Огонь рассыпался, разползся дорожкою вдоль границы, огненным хлыстом витым, притворился безопасным. Люди ведь доверяют пламени? Иногда. Они заводят его в очагах, прячут в черных жерловинах печей, приживляют на тончайшие нити восковых свечей… они греются.

И подкармливают пламя смолистыми дровами.

Жирным углем.

Расслабляются в тепле… но этот не таков, он не готов протянуть руку к огню, пусть в подвалах и холодно. Этот холод не позволял Арею сгореть.

А человек лишь пальцем вдоль границы провел.

– Ты здесь… они там… тебе обещали вернуть дар, но не предупредили, чем это чревато. Иначе ты бы не согласился. Или согласился бы?

– Не… знаю…

Говорить тяжело. Огню чужды слова, но Арей все еще пытается быть человеком. Только это тяжело. Согласился бы?

Остаться без дара.

Пусть и не невольником, но… кем? Никем. Бывших магиков не бывает, а он… стать человеком? Просто человеком? Быть может, этому человеку нашлось бы местечко при Акадэмии или еще где, небось отписал бы Фрол Аксютович кому из дружков. Мол, так и так, приютите, будьте ласкавы, найдите дом и дело по плечу, раз уж вышла этакая незадача.

Золотишка отсыпал бы.

Немного.

На обзаведение хозяйством. А там… там человеческая жизнь коротка.

– Согласился бы, – гость будто мысли Ареевы прочел. – Такие, как ты, отступать не умеют. Хорошо. Замечательно даже. Я тебе помочь хочу.

– Чем?

Арею разве нужна помощь?

Нужна.

Гордость сгорела. Пора признать: сам он не справится. Попробует, но…

– Скажем… я знаю, как тебе получить свободу. – Человек вытащил из-за пазухи лист, трубочкой свернутый. – Способ, не скажу, чтобы чистый, но действенный… на, прочти…

И бросил лист.

Тот границы, для огня выведенной, и не заметил. Упал у самых Ареевых ног. И развернулся.

– Читай… не забыл, как это делается?

– Нет.

Буквы приходилось разбирать по одной, а в слова они вовсе складывались тяжко, будто Арей никогда-то прежде читать и не умел. Он не сразу заметил, что произносит слова эти, на древнем языке писаные, вслух.

А человек слушает.

– Произношение слегка хромает, – сказал он, заметив, что Арей смотрит. – А так, вполне прилично. Как для студиозуса. К слову, ты понимаешь, что это твой предел? Даже если с пламенем совладаешь… нет, конечно, место тебе предложили. Сначала помощника… потом думаешь до преподавателей дорасти… только не позволят.

– П-почему?