Вырядилась…

Думает, что коль пожаловала царица ей поместие от доброты душевной, то ныне она Ксении Микитичне ровня. Вырядилася… летник шелковый, расшитый фирузой… на шее – ожерелье жемчужное в пять рядов. И жемчужины-то гладенькие, одна к другой подобранные и по цвету, и по величине. А стало быть, стоит оное ожерелие немалых денег.

Откудова оне у старухи?

На пальцах перстни сверкают ярко. В ушах – серьги тяжеленные. Ни понимания, ни вкуса. Всего слишком много, все слишком ярко… и яркость эта глаза режет.

Так бы и зажмуриться.

Отвернуться.

…азарское золото.

…азары богаты… и за девку-потаскуху ей неплохие деньги некогда предлагали, едва ль не по весу… а то и каменьев… и мальчишку взяли б… только Ксения Микитична не продала. Что золото? У самой полны сундуки добра. А вот месть – дело иное.

Сладкое.

И обида было попритихла, унялась, когда девки не стало, а после с новою силой полыхнуло, после того как услышала, об чем дворня шепчется. Дескать, истинная жена за мужем и смертною тропою ушла… истинная…

…тварь.

– Сердце пошаливает, – с вымученною улыбкой произнесла Ксения Микитична и руку к груди прижала. – Годы…

– Какие ваши годы, – отмахнулась собеседница. – Вы, уж простите за прямоту, я к словесам не приучена, в деревне-то все иначей, по-простому…

И оставалась бы в своей деревне.

Нет, вылезла.

Развалилась… кофей пьет и морщится, закусывает куском колотого сахару. Еще и молока плеснула, хотя ж все ведают, что азарский кофий неслащенным пьют. И без молока.

А сердце и вправду колет… да мысли путаются, будто ворожит кто… вот сидит Ксения Микитична с чашкою кофию, мизинчик оттопырила, да пытается понять, как очутилась в этом доме.

Приехала?

Когда и с кем? Нет, ныне одна… давече подвозила сродственника… сестрица дальняя челом била, чтоб приглядела за мальчиком… а тому мальчику годков не меньше, нежель Игнатушке.

– …вам еще жить и жить… вам бы замуж, – старуха не унималась, трещала, что сорока.

Назойливая.

…и в первый раз Ксения Микитична явилась из пустого любопытствия. Или не пустого? Уж больно много Игнатушка о девке той говорил… а про невест, матушкой отобранных, и слышать не хотел.

Конечно, рановато ему о женитьбе думать, но…

…наследник.

…единственный сын.

…и как знать, не найдутся ли завистники… родичи те же… вон, батюшка Ксении Микитичны так и не простил ей, что, овдовев, отказалась она возвращаться в дом отчий. А уж уговаривал-то… небось, поддайся она на уговоры, мигом бы оказалась в тереме батюшкином заперта. И Игнатушка мал был, неразумен. Не сумел бы он земли сберечь… разорили б… а после сказали б, что так и было…

…нет, надобно его оженить. У Хавронских девки хороши. Высоки. Сильны и с даром… слабеньким, но не даст состариться до сроку. Опять же, коль детки пойдут, то одаренные. Одна беда, род велик, но беден. Пока Ксения Микитична жива, не позволит Игнатушку окрутить, но… вдруг да и вправду час ее выходит?

Тогда налетят вороньем.

Набьются в дом бедными родичами.

Растащат все, что плохо лежит…

…Разумовские тоже хороший род, древний. И числом невелики. Девка у них подросла, правда, не сказать, чтоб хороша сильно. Тощевата и лупоглаза. Ума опять же невеликого, но на кой жене ум? Игнатушка сам ученый…

Или еще Выхвятины. Соседи… ежель девка в мать пошла, то плодовита будет. Небось та десятерых родила что выплюнула, и все живы остались… да, пожалуй, Выхвятины лучше прочих будут. У них девок семеро… старшенькие две уже замужем и неплохо