– Нет. Пошти нишего не помнит.

Старшина с удовлетворением хмыкнул. Что же, хотя бы в этом Тим его не обманул. Значит, интуиция и здесь не подвела.

– А откуда он вообще взялся? Чей он, этот Тим?

Убош помолчал, морща лоб. У него имелось шаткое предположение о том, что Тим был капитолийцем. Но сообщать такие важные тайны старшине маркитантов он не хотел. И так почти все секреты выдал. Да и не был он точно уверен в том, что Тим капитолиец. А не уверен, чего зря болтать?

– Не жнаю. Шешно, не жнаю. Когда он попал в плен, он был один.

– А Алена?

– Какая Алена?

– Девушка, которая была с Тимом. Она тоже к вам в плен попала?

– Попала, – сказал Убош. И подумал: «Маркитанты и про самку знают. Неужто у нас в клане есть лазутчик?»

– Вместе с Тимом попала?

– Нет. По отдельношти.

Гермес побарабанил пальцами по столу. Трубку он докурил, и вонь от дампа в комнате, лишенной окон, становилась все сильнее. Пора проветрить помещение, а то хоть противогаз надевай.

– Значит, вы хотите выкупить у нас Тима?

– Да, хотим, – сказал Убош. – Тима и шамку.

– Даже так?.. А для чего они вам?

– Штобы предать их кажни. По нашим обышаям.

Гермес кашлянул:

– Ну-ну… И сколько вы готовы заплатить?

– …Што шервоншев.

Убош назвал цифру после паузы. Так его научил Пуго – мол, надо сначала поторговаться. А когда торгуются, то не торопятся.

Гермес, не сдержавшись, захихикал. Ну и придурки! Да Тим за неполных два дня принес ему прибыли куда больше, чем какие- то жалкие «што шервоншев». Однако сообщать об этом мутанту старшина, естественно, не стал. Лишь произнес с ухмылкой:

– За такую сумму вы разве что мизинец Тима получите. Да и то, если сумеете отрубить.

– А школько вы хотите? – еле шевеля губами прошипел Убош. Так его научил Пуго: торговаться надо с каменным лицом, чтобы не выдать своих намерений. Вот «мусорщик» и попытался изобразить неподвижную физиономию.

– Ну, даже не знаю… Предположим, тысяча червонцев. Предположим. Устроит?

У дампа сразу отвисла челюсть. Да и как она могла не отвиснуть, если Бужыр велел торговаться до двухсот монет? Тысячи монет в казне «мусорщиков» не бывало никогда за всю историю существования клана. Да даже если бы и бывало, они бы ни за что не заплатили столько золота за головы двух вонючих хомо. Надо же и меру знать, верно?

– У наш нет штолько монет, – пробурчал Убош. И без того не шибко симпатичная рожа мутанта моментально скисла, словно он выпил кружку уксуса. – Это нешештно.

– Почему нечестно?

– Хомо штолько не штоят.

– Это не вам, обмылкам, решать, сколько они стоят. Товар наш, мы и устанавливаем цену.

Убош молчал. Нет, он все-таки провалил задание вождя. Не умеет он вести переговоры, чего уж там. А торговаться и вовсе не умеет. Быть ему без ушей.

– Впрочем, есть вариант, как вам помочь, – тихо пробормотал Гермес.

Но дамп расслышал.

– Как? – спросил он с оживлением и надеждой.

– Тима я вам, естественно, не продам. Но можете получить его тело.

– Э-э-э… – Мутант с ожесточением почесал подбородок. – Э-э-э… А жашем нам тело? Это не по обышаям. Мы должны шами убить его.

– Так убейте! – резко, будто швыряя кость, произнес старшина.

– Э-э-э… Я не понял… Как?

– Очень просто. Тим – гладиатор. Вот и вызовите его на поединок. И убивайте на здоровье. Потом и тело можете забрать.