Марина судорожно вдохнула, будто вынырнула с огромной глубины, и закашлялась. Тело пронзила жестокая боль. В глаза ударил яркий свет, пришлось зажмуриться. Рядом раздался приглушенный вскрик:
– Жива!
Над женщиной склонились двое. Оба в масках-респираторах, в надвинутых до самых глаз капюшонах химзащиты, так, что лица было не рассмотреть.
– Как же это, Мить? – встревоженно спросил знакомый голос.
Митя и Хохол, двое обитателей Фрунзенской, приговоренные к смерти.
– Что… – Губы не слушались. В голове стучало, виски сдавливала свинцовая тяжесть.
– Марина, вы же без респиратора, как вы… – в полной растерянности зашептал Митя.
– Не надо… Где мы? – наконец выговорила женщина.
– В районе Спортивной. Переждем в этой квартире день – и дальше. Если «химза» выдержит, – откликнулся Хохол.
– Вы живы, живы! Все решили, что вы умерли! Нас выкинули за ворота, мы хотели вас бросить, но Хохол решил, что ваш труп надо в бункер отнести, а вы живы!
«Феноменальное чутье! – радостно подумала Марина. – В бункер?! Черт возьми!» В голове, наконец, прояснилось настолько, что стали возможны связные мысли. Только разбитые губы по-прежнему не слушались.
– Мы еле успели сюда добежать, пока солнце не встало. Тут квартиры нетронутые, никто из тварей сюда не полезет! – возбужденно рассказывал Митя.
«Спаслись. Но куда теперь?! В бункер им нельзя, ни в коем случае, это погубит их!» – в отчаянии думала Марина, пытаясь выговорить разбитыми губами бессвязные мысли.
– Не бреши и не каркай! – строго шепнул Хохол. – Хрен поймешь, что тут водится.
– Не надо… – выговорила она.
– Чего не надо? Подождем темноты да пойдем, дотащим тебя до бункера. Сама идти можешь? – спросил Женя.
– Не… бункер… Нельзя… бункер… – с трудом шептала женщина, пытаясь подняться на локтях. Тут же вокруг все помутнело, женщину вырвало.
– О, да тут сотрясение, хорошее такое, – присвистнул Хохол. – Плохо дело. Придется снова на себе тащить.
Сквозь тревожный полубред Марина чувствовала, как сильные руки подняли ее, потом Хохол взвалил женщину себе на спину и перетянул ей руки ремнем у себя под мышками. «Нет… Нельзя, нельзя!» – билась страшная, тревожная мысль. Сознание ускользало. Не то что говорить, просто открыть глаза не хватало сил.
Как сквозь вату женщина слышала, как мужчина что-то говорит Мите, потом команда «Вперед!». Каждый шаг Хохла отдавался болью в теле Марины, Анохина тоже пошатывало. Последним усилием воли женщина не теряла сознание.
Тварь бросилась сверху. Митя, спускавшийся первым, успел отскочить, перекатиться по лестнице, Хохол прижался к стене, видимо, забыв, что за спиной у него как куль висела почти бесчувственная Марина. Женщина ударилась спиной и застонала от боли.
– Беги! – пронзительно крикнул Анохин.
Летучая бестия, промахнувшись, снова взлетела, чтобы атаковать еще раз.
– Эй, эй, ты! – Митя подхватил отколовшийся кусок кирпича и бросил в крылатого монстра.
Истошно заверещав, мутант спикировал на мальчика. Анохин побежал, оскальзываясь на стертых от времени ступенях. Его спас поворот: тварь не успела среагировать и влетела в стену. Хохол получил несколько секунд форы. Он метнулся было мимо оглушенной бестии, но мутант развернулся на тесной площадке и полоснул Марину по спине острыми когтями. Женщина вскрикнула.
Хохол рванул вниз по лестнице, а тварь, которой не хватало места для взлета, ползла следом, яростно клекоча.
Они выскочили на улицу и побежали вниз, к Москве-реке, надеясь лишь на удачу. Монстр высунулся из подъезда, но преследовать их не стал. Видимо, страх перед обитателями вод был сильнее жажды добычи. Это поняли и беглецы.
Анохин резко затормозил.
– Нет. Только не туда. Там… – Юноша икнул от ужаса, не в силах выговорить, что именно его пугало.
– Твою мать. Без патронов не прорвемся, – выругался Хохол. – Че делать будем?
– Женя… – простонала Марина. – Скорее. Тут опаснее, чем у реки. Успеем…
Быстро преодолев расстояние до реки, они побежали по набережной в сторону разрушенного комплекса «Лужники» – круглого
