что у нас есть какие-то о с о б ы е секреты, в защите которых мы проявляем прямо-таки нечеловеческую жестокость и безжалостность. Только за последний год, чисто безвозвратные потери их агентуры вплотную приблизились к послевоенным временам! Такие вещи не происходят на пустом месте — и это понятно всем. Тем неожиданнее будет для них наше предложение. И да, я согласен с тем, что наши оппоненты, во всяком случае, на первых порах, нас поддержат. Это и в их интересах тоже.

Взоры всех присутствующих скрестились на генерале армии.

— С чисто военной точки зрения — я, разумеется, не против, — наклонил голову министр обороны. Помимо всего, мы получаем ещё и существенную логистическую поддержку — а это очень важно! Но я хотел бы предостеречь всех присутствующих от ненужной эйфории — существенной военной помощи мы не получим.

— Объясните! — приподнял бровь президент.

— Охотно. Основа боевой мощи ВМС США — ракетное оружие, палубная авиация и подводный флот. Тоже ракетный. Ожидать того, что они станут наносить удары ядерным оружием по территории, в принципе, своего союзника… сильно в этом сомневаюсь! А все прочее «утюгам» не так уж и опасно. Кораблей с крупнокалиберной артиллерией у США нет, а старые линкоры только-только начали восстанавливать. Хочу напомнить, что мы ещё ни разу не видели «Наковальню» в бою с несколькими военными кораблями одновременно — катера не в счёт! И усовершенствованное торпедное вооружение по «утюгу» ещё никто пока не применял. Всё это — пока теории, никакими практическими действиями не подтверждённые. Заметьте! — приподнял он указательный палец, — Всё это справедливо даже для одного корабля — а если их будет несколько? Не будет ли разгромлена наша ударная группировка? И какой тогда моральный урон, не говорю уж о чисто военном аспекте, получим мы все? Не возникнет ли в некоторых умах желание как-то договориться? Понятно, за чей счёт…

— ООН? — спросил Академик.

Главный дипломат страны только усмехнулся.

— У нас есть в запасе год? Нет? Ну, так и говорить не о чём… раньше там не раскачаются… Если только «утюг» не откроет огонь прямо по зданию данной уважаемой организации. Да и то… даже и в этом случае, найдутся желающие договориться — в том числе и среди членов Совета Безопасности! А вот, кто будет платить за всё это — вопрос риторический.

Наступило молчание.

Министр выжидающе посмотрел на коллег.

Никто пока не отвечал.

— Стало быть — опять нам платить за разбитые горшки… в который уже раз! — произнёс глава государства. — Что ж, спасибо! Будем думать…

Да, операция с эшелоном завершилась успешно.

Точнее — две операции.

Одну проводило министерство обороны Украины, вернее — некоторые руководители означенного министерства. И учитывали они в первую (да, похоже, что и в единственную…) очередь именно свои личные финансовые интересы. Государству здесь перепадало совсем немного — формально ракеты утилизировались. А то, что после этого оставалось — продавалось на аукционе. Естественно, что данный аукцион был проведён в рекордно короткий срок — и по всем правилам. Вот только товара, как такового, там не было… но это же не страшно? Все друг друга знают давно, так что и на слово кое-кому тут можно поверить сразу же и без каких-либо доказательств.

А для того, чтобы всё прошло правильно, к операции привлекли СБУ — в качестве независимого и беспристрастного контролера.

Другой вопрос, что данное заведение давно и беспрекословно выполняло все пожелания своих «друзей». Не всех, разумеется, а тех, которые обитали в одном из посольств…

И вот тут началась уже вторая операция…

Которую проводили уже другие специалисты — и из другой страны. Это за них так ходатайствовали «друзья» СБУ. Именно по просьбе из посольства появились в порту назойливые инспектора. И именно по рекомендации «друзей» было принято решение о расформировании эшелона и рассредоточению полувагонов по полустанку. Да и это самое место тоже выбиралось не наугад — имелись веские причины загнать вагоны именно в эти постройки…

Знала ли об этом СБУ? Скажем так — догадывалась. О том, что что-то тут не совсем чисто…

Но ведь позиции (и личные интересы) отдельных сотрудников данного ведомства порою напрямую зависели от того, что именно скажут сегодня «друзья». Могут — так! А могут — и совсем по-другому… как обстановка подскажет. Так уж сложилось, что эта самая обстановка сегодня диктовала конкретную манеру поведения — сотрудничаем вот с этими! (И пофиг на официальную