Сейчас Харн желал раз и навсегда поставить на место этого наглеца, и не важно, во что это ему обойдется. Все равно он уже потерял все ценное, что имел благодаря рождению и собственным трудам, кроме жизни и самоуважения, и ценил второе гораздо дороже первой.

– Какое ты имеешь право… – В голосе герцога слышался пересвист студеных зимних вьюг, но договорить ему снова не дали.

На этот раз остановил герцога такой же холодный голос вампира.

– Никто из вас сейчас не имеет на эту девушку никаких прав, и вы оба это знаете. Но все равно норовите по своим диким правилам устроить тут петушиные бои.

Харн слушал представителя старших рас, презрительно стиснув зубы, он вовсе так не считал, но начинал понимать, как права была тень, предупреждая о проверке. Вот и сейчас кошкоглазый снова пытается его на чем-то подловить. Зато бывший друг Таэльмины почему-то смотрит на нее, печально кривя губы, и в его прищуренных голубых глазах отчетливо читается искреннее огорчение.

– А кто, интересно, имеет на меня права? – В кротком голоске тени не было даже малейшего намека на насмешку или страх. Только чистейшее, по-детски откровенное любопытство.

– Неужели ты сама не знаешь? – высокомерно задрал нос вампир, и тень улыбнулась ему почти нежно.

– Я-то знаю… но ты почему-то считаешь иначе. И кажется, пытаешься навязать мне свое мнение, исходя из ваших диких правил.

– Мин! – предостерегающе нахмурился голубоглазый туземец, и Хатгерн, скрипнув зубами, снова шагнул вперед.

– Я вызываю тебя на бой. – Вот теперь в голосе Таэльмины, непримиримо уставившейся на бывшего наставника, не было ни кротости, ни приветливости. – И ты знаешь почему. А цена победы – полное повиновение.

– Я сам его убью, – снова выхватил оружие Хатгерн и попытался обойти лаэйру, – отойди в сторону, милая.

– Прости, дорогой, – тень и не подумала уступить мужу свое место, наоборот, сдвинулась, закрывая ему проход, – но этот отступник нарушил непреложный закон ремесла и по нашим правилам должен быть наказан.

– Ты так уверена в своей победе? – На бесстрастном лице вампира мелькнуло похожее на интерес выражение.

– В битве за справедливость боги не стоят в стороне, – туманно намекнула Таэльмина на какое-то неизвестное герцогу выражение, и он бы никогда не стал проявлять собственного невежества, если бы лицо его врага не передернулось, как от удара не видимой никому ладони.

– И что это за боги? – немедленно задал вопрос Харн, но ему не было суждено узнать ответ.

– Алдер! – предостерегающе окликнул вампира Ительс, до этого молчаливо взирающий на происходящее, и шагнул ближе.

– Запрещено, – нехотя откликнулся представитель высшей расы и, видя недоумение на лице герцога, скупо пояснил: – По эту сторону моста запрещены всякие выяснения отношений с помощью силы.

– А с помощью магии? – с интересом уставилась на него тень. – Или развлекаться магией позволено только вам? Создавать подвластные расы, придумывать им испытания и, если не справятся, отправлять в клетку, как диких зверей, и лишать всяких прав самостоятельно решать свою судьбу? А потом отлавливать понемногу и ставить на них опыты и проводить эксперименты.

– Ты! – В глухом голосе вампира прорезалась звонкая ярость, его кошачьи глаза сузились, и покрытые серебристой шерсткой скулы приподнялись так выразительно, как у приготовившегося к атаке зверя.

– Я, – довольно усмехнулась тень, – а отчего это ты так разозлился? Правда глаза колет? Или людям не позволено догадываться о своей роли игрушек… или все-таки пищи? А может, это не разрешается только женщинам?

– Можно я ее убью? – с тоской прорычал Тарз и получил в ответ ядовитый взгляд наглой гоблинки.

– Ты уже один раз попытался, меховой коврик под хозяйскими ногами!

– Таэль! – Хатгерн наконец понял, чего она так упорно добивается, и испугался. Просто до дрожи испугался, страх так и прокатился по телу ледяной волной.

Но не за себя, на него гнева обозленных хозяев большей части мира может и не хватить, а вот за эту дурочку, нарочно пытающуюся вывести их из себя, чтобы узнать верные ответы на все вопросы, которые она так бесстрашно вывалила на их головы.

Ноги сами бросили его к лаэйре, одним прыжком преодолев расстояние, на которое она умудрилась незаметно отстраниться, руки схватили девушку в охапку и крепко прижали к себе.

– Прекрати немедленно! – яростно зашипел ей в затылок Харн. – Иначе…

– Извини, – полуоборачиваясь в его объятиях, почти кротко произнесла тень, даря совершенно невинную улыбку, – я не хотела тебя пугать.