заработать целое состояние.

– Спасибо за совет. Но выходить каждые полгода замуж за очередных боевых бычков мне тоже не хочется, – сумрачно глянула на него тень, интуитивно чувствуя в словах лекаря некую недоговоренность.

– Поскольку ты меня спасла, я имею право отдать тебе свое желание, – испытующе поглядывая на серьезно слушавшую его девушку, произнес целитель, – кстати, меня зовут Ительс. Но оно не всесильное… хотя ты могла бы выбрать обучение полезной для деревни профессии. Например, я ищу ученика…

– Всю жизнь мечтала научиться целительству, – мгновенно приняла подсказку Таэльмина, уверенная пока лишь в одном: им нужно как можно дольше протянуть время, чтобы разобраться в местных законах и найти в них спасительную лазейку.

– Тогда развязывайте Бейна и поднимайте старшину, – облегченно выдохнул Ительс, – я полежу еще минутку.

В деревню пришельцев вели со связанными руками, обозленный за поражение Кранд оказался злопамятным человеком и хотя все слышал и понял, рисковать еще раз, как он заявил лекарю, не пожелал. Повезло только спящему Меркелосу, которого тащили на носилках, и то на время. Едва отряд прибыл в деревню, старшина велел посадить обоих новичков в подвал.

Внешне безучастная тень тайком следила за его действиями, и никто из ведущих ее мужчин не догадался, насколько близки были к ним в эти минуты очень большие неприятности. Достаточно было Кранду приказать обыскать Харна с женой, и Таэль немедленно вступила бы в схватку. И не важно, сколько против нее было бы в этот момент туземцев, устраивать панику и неразбериху тени умели как никто другой.

Но ее конвоирам повезло, рядом с девушкой все время находился Ительс, и старшина не решился открыто выступить против одного из самых старых и ценных жителей деревни. Да и не хотел нарушать когда-то принятый основателями деревни закон, запрещающий обирать новичков. Люди, пронесшие через границу самое ценное для них, готовы были за свое добро на самые беспощадные и отчаянные поступки.

Туземцы проводили Таэльмину на другой конец деревни, завели во двор, огороженный высоченным бревенчатым забором, и только тут сняли с ее запястий веревку. А затем передали девушку с рук на руки двум сердитым высокомерным старухам и ушли, заперев за собой крепкую калитку.

Тень только усмехнулась про себя этой предосторожности и покорно побрела вслед за надзирательницей в стоящий посреди двора дом, похожий скорее на тюремную башню крохотными оконцами, забранными коваными решетками. Только одно порадовало герцогиню в этом доме – светящиеся существа со стрекозиными крылышками, сидевшие на специальных жердочках под потолком каждой комнаты.

– Вот твоя комната, – строго поджав губы, объявила одна старуха, отведя новенькую невесту в небольшую каморку на третьем этаже, – а вот тебе юбка и кофта. Снимай мужицкие штаны и сапоги, пока в носках походишь, к обеду сапожник обувку принесет.

– А где у вас умываются? И все прочее? – кротко опустив глаза, спросила Таэль, не прикасаясь к выданной ей одежде.

Даже и не подумает она это надевать, подождет, пока за ней придет Ительс. И хотя обычно тени стараются никому особенно не доверять, она почему-то продолжала надеяться на оброненное еле слышным шепотом обещание лекаря забрать ее как можно скорее.

– Вон там, – ткнула сухим пальцем старуха в узенькую дверцу напротив и досадливо буркнула: – Но сначала переодеться бы нужно.

И оставить все свое имущество в незапирающейся спаленке, мысленно договорила за нее лаэйра и, едко усмехнувшись, направилась в указанном направлении. Она слишком ценила все случайно оказавшиеся у нее вещи и оружие, чтобы так глупо все потерять.

– А горячей воды нет? – нарочито уныло протянула девушка через четверть часа, выглянув из почти игрушечной умывальни.

– Нету! – разочарованно рявкнула надзирательница, помолчала и нехотя добавила: – Не топили мы еще печи, не знали про тебя.

– Ладно, обойдусь, – сообщила тень и снова захлопнула дверцу.

Стучать начали примерно через час, но Таэльмина ответила не сразу, а лишь когда дверца ходуном заходила от резких ударов.

– Ну, кому там неймется? – щелкая засовом, недовольно проговорила девушка и обнаружила за распахнувшейся створкой встревоженного лекаря.