Счастью ытян не было предела. Одомар вышел на смотровую площадку, и весь город воодушевленно приветствовал любимого короля аплодисментами и радостным шумом.

Добрый Жук, Вилли и Элейна вместе с Игги остались в зале.

Игги дипломатично отметил:

– А все-таки Одомар отличный парень! Он всегда мне нравился! Когда мы с ним сидели в ыквариуме, я иногда угощал его вишневым соком! Мы прекрасно ладили!

– Умеешь быть гибким, – усмехнулся Добрый Жук. – Не пропадешь.

– А как же иначе? – довольно оскалился Игги. – Кстати, чем теперь Альфреда займется?

– Похоже, будет помогать папе по дому под надзором целой армии плюшевых животных и кукол, – ответил Вилли. – И еще бабочек.

– Даже бабочки пошли в ход! Похоже, отец всерьез на нее рассердился. Попробую нанести им визит. Может, господин Ти позволит дочери составить мне компанию в путешествиях по периферии. В оздоравливающих, культурно развивающих странствиях.

– Вполне возможно. Вряд ли они смогут долго выносить общество друг друга, – заметил Добрый Жук. – А куда делся Ыммунитет?

– Сбежал куда-то. Не думаю, что он вернется, – сказал Игги.

– Кстати, – вмешалась Элейна, – а как его на самом деле зовут и почему он, ытянин, так не любит букву «Ы»? Это очень необычно…

Игги Бурджини хихикнул.

– Он никогда мне не простит, если узнает. Его зовут… Щу.

– Щу? – хором переспросили кадеты.

Старик безудержно захохотал, а с ним невольно засмеялись и остальные.

– Щ-щу, – повторил Игги, вытирая слезы с глаз. – Ох, каждый раз смех разбирает, ничего с собой поделать не могу. Дело в том, что родители воспитывали нашего дорогого Ыммунитета в строгости и решили, что имени из двух букв ему хватит.

– Но почему Щу? – полюбопытствовал пилот. – Это ведь не по-ытянски.

– Наверное, в его семье не любят ытянские традиции. Может, они родом с другой планеты? – предположила дипломат.

– А вот и нет, – загадочно ухмыльнулся Бурджини. – Коренные ытяне. Кстати, сменить имя они ему не позволили. В школе его ребята дразнили. С тех пор он букву «Ы» терпеть не может и, когда стал правителем, даже принял закон, запрещающий жителям Ыты менять имена. Чтобы не в одиночку страдать.

– Говори уже, в чем секрет, – проворчал Добрый Жук, – хватит с нас загадок.

– Быстро вы сдаетесь, – фыркнул бородач, – ну да ладно, скажу, так и быть. Родители Ыммунитета необычно назвали всех своих четверых детей. Щу, Па, Ли, Ца.

– Щупальца?! – воскликнула Элейна. – Вот это да!

– Как им такое в голову пришло? – изумился Вилли.

– На Ыте существует культ подводного чудища со щупальцами. Он не особо хорошо прижился, потому что с водой тут не очень. Однако есть последователи. Они ждут, когда чудище придет, спасет невинных от страданий и на Ыте воцарится справедливость. Родители Ыммунитета тоже в это верили, вот и назвали детишек лучшими именами, какие смогли придумать. Щу, конечно, имечко так себе, но Ца, по-моему, еще хуже.

Кадеты молча переваривали информацию. Первым очнулся пилот:

– Мне жаль Ыммунитета. Тяжело ему пришлось.

Остальные закивали.

Тут в тронный зал вернулся светящийся от счастья Одомар и объявил:

– Мой народ все еще меня любит! Я так рад! Друзья, ваша помощь неоценима. Без вас я ни за что не вернул бы себе трон, и ытяне страдали бы. Как я могу вас отблагодарить?

– Положительный отзыв в Академию от короля Ыты очень бы нам помог, – сказал Добрый Жук. – От Альфреды и губернатора Ти мы точно благодарности не дождемся.

– Само собой, – кивнул Одомар. – Еще что-нибудь?

– Если можно… – зарделась Элейна, – мы бы взяли с собой одну из замечательных ытянских ыкв. Нет-нет, конечно же, не Адель, она ведь ваша любимица. Любую другую.