– На фонариках, Лариска, на фонариках. Я ведь не зря тебя к ним не пустил, не красоты ради они там повешены. – Анхен немного помолчал, словно все еще решая, стоит ли мне рассказывать. Решил. – Официально они называются «верхняя граница волны». Это довольно сложный прибор, который не только измеряет уровень смертоносного излучения Бездны, но и способен перемещаться в пространстве в зависимости от изменения интенсивности излучения.

– Смертоносного излучения Бездны? – изумленно повторила я. Никогда про такое не слышала. Бездна, конечно, смертоносна, но лишь в том плане, что если упадешь, то уже не вылезти. Или нет?

– Да, Ларис. Там, на дне, смерть. Абсолютная смерть. Не выживает никто – ни люди, ни вампиры. Очень мощный источник излучения, несовместимого с любой формой жизни. Землю разорвало до таких глубин, что и осознать не выходит. В них идут совсем иные процессы. И действуют иные законы. Обратные тем, на основании которых живем все мы, дети солнца. Там – солнца нет. И жизни быть не может. Было множество попыток этот источник излучения ликвидировать. Перенастроить. Локализовать. Все они стоили многих жизней. Все они провалились. Сейчас… есть новые разработки, подразумевающие тотальную блокировку, но они еще не закончены. Не готовы к внедрению. Да и Совет Вампиров пока не готов их внедрять. Ведь это означает конец всем программам исследования Бездны, конец всем мечтам… – Он замолчал, невидяще глядя вдаль.

– Но погоди, если там все так ужасно, зачем же мы тогда туда спускались? – Меня интересовали вещи конкретные.

– Мы не спускались глубоко. Там, где мы были, – безопасно. Собственно, красная граница и отмечает уровень, ниже которого не может опуститься человек, не причиняя вреда своему здоровью. Выше – хоть живи, вреда не будет. Есть еще желтая граница. Она значительно ниже. Отмечает уровень начальной опасности для вампиров.

– Но тогда зачем пытаться все это ликвидировать? Или блокировать? Если опасность где-то там, внизу, куда и лететь – не долететь. Проще просто туда не лазить.

– Проще. Но не выход. Дело в том, что Бездна нестабильна. Большую часть времени она дремлет, и хрен бы с ней. Но временами Бездна пробуждается, и тогда интенсивность излучения повышается в разы. Наши приборы, как я уже сказал, не фиксированы в пространстве, они перемещаются, будучи настроены на определенные параметры. Спит Бездна или активна, но красная граница всегда там, где начинается опасность. Для того и создана. Потому что чем ближе она к поверхности, тем большие проблемы начинаются на земле. И возможно, однажды она поднимется над Бездной, и тогда все живое на земле просто умрет.

– Ну, вы-то останетесь. Ведь это наша граница.

– Не завидуй. Мы передохнем от голода в страшных мучениях. Потому и пытаемся – и отслеживать, и блокировать, не жалея ни сил, ни средств, ни жизней.

– А почему ты решил, что проблемы начнутся уже сейчас?

– Потому что Бездна проснулась. Граница поднимается, и резко. Еще неделю назад она была глубоко внизу. А сегодня мы едва в нее не влетели. Исходя из опыта прошлых пробуждений, нас ждет именно то, что я сказал.

– Но разве ты можешь так определять это на глаз?

– Мне приходилось заниматься этими проблемами. Давно. Но да, все еще могу и на глаз, хотя довольно приблизительно. Но, если честно, я очень надеялся, что ошибся. Что уровень просто не опустился до конца после последнего пробуждения, я все же давно здесь не был. Тогда это не страшно, любая стабильность катаклизмов нам не несет.

– Теперь не надеешься?

– Теперь я проверил. – Он кивнул на свои приборы.

– В твою машину заложена такая информация?

– В мою машину заложена способность получать информацию. Из весьма удаленных источников.

Какое-то время мы молчали. Он, видимо, сказал все, что хотел. А я пыталась это как-то осознать. К такому я оказалась не готова, все мои страхи действительно гнездились на уровне «любит, не любит», в этом Анхен был прав. А тут он пророчит нам столь глобальные катастрофы, и вроде как все взвешено и измерено… самой прогрессивнейшей в мире расой, в чьих знаниях и опыте и сомневаться-то нелепо. Но как же не хочется в это верить…

– Но погоди, Анхен, ты же не можешь знать, насколько высоко поднимется этот ваш уровень. Может, это просто резкий скачок – и все.

– Резкий скачок тоже на чем-нибудь аукнется. Любая стабильность хороша, любые скачки – губительны. Но ты права, масштабов я не предскажу. Может, отделаемся массовым воспалением легких или внезапным обвалом всех мостов. Гораздо больше мне не нравится, что ты потеряла шапку.

– Что? – Нет, с ума я сойду с этим вампиром! То он и вспомнить не может, что едва меня не убил, оно понятно, это такое ничто в сравнении с переживаниями за свое кормовое человечество. А теперь выясняется, что дракос бы с ним, с человечеством, Лариса