большей надежности измерил рост Анжелы, заставив ее разуться и придавив пышную копну волос на макушке (слава богу, помнила его – 169 сантиметров!) Точность оказалась вполне удовлетворительной. Может, и была крохотная погрешность, но в наших условиях ею смело можно было пренебречь.

– Ты так сияешь, словно получил Нобелевскую премию! – не удержалась от ехидства моя благоверная.

Я провел чернильную линию на зарубке, обозначающей метр, и приказал тому же плотнику изготовить пятьдесят таких реек, заодно разметив каждую на десять одинаковых частей, по представленному образцу. После чего уточнил:

– А каждую из меньших частей, соответственно, разметишь еще на десять одинаковых. Работу выполнить максимально точно и ответственно, особо не спешить, но и не затягивать, в рот даже капли хмельного не брать, на посторонние мысли не отвлекаться! Брак повлечет наказание по законам военного времени… тьфу, вызовет немилость князя! Аккуратность, напротив, будет вознаграждена. Все ясно? Вопросов нет? Выполнять!

– С-слуш-шаюсь, яс-сновельмож-жный п-пане! – пролепетал бедняга. Похоже, он окончательно поверил, что все московиты тронулись умом.

Разумеется, мне приходила мысль, не лучше ли изготовить металлические «эталоны». Немного подумав, я отказался. Во-первых, из дерева их можно сделать быстрее и проще. Во-вторых, выдержанная дубовая древесина – отличный материал, долговечный, прочный. Колебания длины из-за перепадов температуры и влажности будут, конечно… Так у нас же не высокоточное производство! В-третьих, сталь от колебаний температуры тоже расширяется и сужается будь здоров! Не зря знаменитый эталон метра был изготовлен из сплава платины и иридия, чтобы свести эти самые изменения длины к наивозможнейшему минимуму… Ничего, обойдемся деревом.

Почему я заказал целых пятьдесят эталонов, когда для начала могло понадобиться не более двух десятков? «Запас карман не тянет» – раз. Потом, когда события помчатся со скоростью перепуганной лошади, некогда будет восполнять недостачу! «Подчиненные постоянно должны быть чем-то заняты!» – два. Хорошее правило, хоть может показаться туповатым… Все равно время пока есть, сооружение полноценной ограды вокруг лесопилки займет минимум неделю. Вот пусть лучше потрудится, чем баклуши бить да сплетничать. Наконец, дам возможность человеку проявить себя – три. Парень вроде исполнительный, усердный, теперь проверю, как у него обстоит дело с организаторскими способностями. Хватит ума поручить помощникам черновую работу (резку и обтесывание заготовок под мерные рейки) и требовательности, чтобы заставить их трудиться на совесть – повышу в звании… Тьфу, поручу более сложную и ответственную задачу! Нужны ведь и опытные образцы пушек, и лафеты к ним, да чтобы были прочными, надежными и в то же время относительно легкими. Чтобы лошадкам не пришлось везти слишком большой груз…

Лошади! Проблема номер два, и очень трудная. У меня хватило самокритики признать: хотя я неплохо разбираюсь в этих замечательных животных и умею ездить верхом, этого недостаточно. Даже если бросить всю работу на будущей базе и целиком заняться одной лишь подготовкой тягловой силы для конной артиллерии князя, нет никаких гарантий успеха. Тут нужно много людей и настоящих профессионалов! Которые возились с лошадьми с детства, умеют с ними обращаться, дрессировать, заставлять вести себя так, как нужно человеку. И понимают лошадей!

«Запомни, Андрюха, – не раз говорил мне дед, – конь – он как человек! Только немой. Разные они, кони. У каждого свой характер. Любить их надо. Понимать надо. А порой и жестким быть, суровым, не без этого… Есть такие кони, как и люди, которые понимают и признают только силу».

Эх, дедушка, дорогой мой, царство тебе небесное… Как же ты был бы мне нужен сейчас, в середине XVII века! Как пригодились бы и твой опыт, и умение понять характер чуть ли не любой лошади!

Естественно, пришлось обратиться к Тадеушу, поставить перед ним четкую задачу. Новоиспеченный полковник не подвел. Буквально за несколько дней после прибытия в «пункт назначения» он нашел нужных людей, объяснил, что нам необходимо, подробно растолковал, каких результатов и примерно к каким срокам мы ждем. Заодно произнес магические слова: «Действую именем и властью пресветлого князя Вишневецкого!» Упоминание грозного магната произвело должное впечатление. Наряду с деньгами, щедро уплаченными в виде задатка. Известно же: хочешь добиться хорошего результата – умело сочетай кнут и пряник.

Проблемой номер три было масштабное производство стальной проволоки. Увы, этот процесс я представлял лишь приблизительно и чисто теоретически. Помнил только, что первый волочильный стан (так вроде он назывался) был запущен в Англии еще в XVI веке, и его работу хранили в строжайшем секрете. Конечно, при острой необходимости можно было разработать конструкцию какого-нибудь механизма, или на тягловой силе в виде лошадей, а еще лучше – волов, или используя все то же колесо лесопилки с примитивным редуктором, который приводил бы во вращение барабан. Но тут снова выручил Тадеуш, заверив, что проволоку производят во многих местах и в достаточных количествах. А иначе из чего же делать кольчуги да бармицы![27]

Я вздохнул с облегчением. Одной заботой меньше… Теперь нужно было лишь рассчитать, какое количество проволоки и к какому сроку нам понадобится, выбрать пару поставщиков надежнее, заключить с ними договор, попутно оговорив всякие форс-мажоры и штрафные санкции… Господи, да что же меня все на современный язык тянет!

Генеральный писарь с понимающим и участливым видом развел руками:

– Не так давно милостивый пан гетман говорил мне: «Многие казаки до сих пор на тебя косо смотрят, но ты прости им, придет время – все наладится». А сейчас я осмелюсь сказать: не гневайся на своих полковников, ясновельможный пане! Прости, что не сразу постигают они всю глубину замыслов твоих, не всегда могут вникнуть в твои мудрые мысли. Уж так заведено, что во всяком народе умных людей меньше, чем глупцов, а гении, подобные пану гетману, и вовсе наперечет! Настанет время, когда сами все поймут, и тогда устыдятся, что не верили своему вождю…

– Довольно, довольно, Иване! – поморщился Хмельницкий, как от зубной боли. – Уж наговорил! В гениусы произвел… Лесть тебе не к лицу.

– Лесть?! – горькая обида так и зазвучала в голосе Выговского. – Господь свидетель, и в мыслях не имел! Да чтобы земля подо мной разверзлась! Я от чистого сердца пекусь о ясновельможном пане гетмане. Больно мне видеть, как страдает он из-за непонимания ближайших сподвижников своих, как мучается! Ведь человек не из железа сотворен, а от благополучия пана гетмана зависит все дело наше. Если он тяжко захворает или вовсе случится непоправимое, – Выговский поспешно перекрестился, воскликнув: