Магомед вспомнил – Абу Салеха аль-Шишани казнили за предательство, сказали, что он вел переговоры с русистами и вообще давний агент Кадырова. А на самом деле оказывается – он туркам помешал, вот что.
– Да, он много лишнего говорил, и про Азербайджан, и про то, что мы осквернили себя грязными делами и вышли из Ислама. А что теперь азеры будут?
– Азеры уже остановятся, там со старшими договорено. Они на нашей стороне, на турецкой. А местных хайванов бросим воевать с Русней, пусть русисты перебьют их хоть всех, нам же меньше работы. Хвала Аллаху, что они такие тупые. А когда русские всех перебьют, зайдет азербайджанская армия, и весь Кавказ будет принадлежать нам, как это и должно быть. Принадлежать тюркам.
– Аллаху акбар.
Кадий Аль-Саед недавно произнес целую фетву о запрете асабии, национализма. Так вот оно как на самом-то деле…
– А мне что делать, эфенди сартип[114]?
– Надо подобрать побольше людей для амалей[115] в Русне. Напиши баян, скажи, что это воля Аллаха. Надо не только Москву, надо все русистские города подорвать, чтобы везде страх был. Тогда мы победим. Все земли до Волги будут принадлежать тюркам.
– У меня один бача на примете, родился в Сары-чин[116]. Говорит, что хорошо город знает, готов стать шахидом.
– Это хорошо. Дай мне его координаты, проверю, не подстава ли. Надо быть осторожными, у русистов тут много агентов осталось. Я поверю, что их нет, только когда мы зайдем в Махачкалу и наведем там порядок.
…
– Еще амир Абу Саад. Теперь надо казнить его. Подумай, как это можно сделать, в чем его можно обвинить.
– Эфенди, я думал, что он наш.
– Думать мне оставь!
– Прошу простить, эфенди сартип.
– Абу Саада испортила родная земля. Он слишком жадным стал и посмел мне ставить условия. Такого прощать никогда нельзя. Смерть ему!
– Понял, эфенди сартип. Сделаю.
– Хорошо. Хватит о делах. Пора и честь знать, как говорят русисты. Давай выпьем. Мне с Истамбула настоящий джин прислали, британский. Такого просто так не достать.
– Ха-ха, джин…
– Ты бы не смеялся, если бы знал, во что он мне обошелся.
– Прошу простить, эфенди сартип.
– Ладно, ч’анда все это. Давай. За твою семью.
– И за вашу семью.
– И за османлы гуч[117].
– И за Великий Туран, эфенди. Пусть весь мир склонится под властью тюрков.
– Хорошо сказал. Быть тебе валием[118] на всем Кавказе.
Вот так вот. Вот цена его пути. Вот то, ради чего он сражался, ради чего он убивал и умирал. И вот те, кто их вел по этому пути, а они следовали за этими поводырями, как бараны за козлами на скотобойню.
Если слепой ведет слепого, оба упадут в яму. А если народ ведут не слепые, а злодеи?
Вот куда они привели свою страну и свой народ.
Они думали, что идут путем, ведущим прямиком к Аллаху Всевышнему, но оказались бредущими в ночи узкой тропой, и впереди уже слышен хохот шайтана.
О, Аллах, как они могли так ошибиться?
Черная тень бесшумно соскользнула с крыши и юркнула в проулок.
А утром взошло солнце…
Освещая землю, которая хотела быть праведной, но вместо этого еще больше наполнилась грехом.
Кадий Аль-Саед был на самом деле Асланом Бекбулатовым, сыном Рафика Бекбулатова, имама-хатыба мечети в Казани. И в том, что он стал тем, кем он стал, во многом была вина его отца и его окружения.
Дело в том, что в отличие от православной церкви в России нет какого-то единого центра ислама. ДУМ – Духовное управление мусульман – таковым не является, есть мечети, подчиненные самым разным духовным центрам. А в самом ДУМ идет постоянная подковерная отвратительная грызня, не имеющая ничего общего с исламом и верой вообще. Все это сильно действует и на прихожан, и в том, что молодежь вместо мечети идет в подпольную ваххабитскую молельню, есть и заслуга «пастырей».
