оргиях больше участвовать не позовет.

– О каких оргиях речь идет? – послышался удивленный голос Штадена за спиной.

Вот только его сейчас не хватало!

– Здесь Фогель пробегала, – зло ответила Грета, – и мы очень много нового и интересного о себе узнали, а она ведь еще что-то до нашего прихода говорила.

– Да собственно, вы ничего не пропустили, – сказал курсант.

Он испуганно покосился на моего «мужа» и быстро стал перемещаться в сторону выхода. Причем делал он это как-то странно, немного боком и стараясь не терять из виду Штадена.

– И что она говорила? – поинтересовался Кэрст, который и внимания не обратил на этого типа, спасавшегося поспешным бегством.

– Вот уж чего не собираюсь делать, так это повторять измышления Фогель, – резко ответила я. – У нее голова в последнее время совсем странно работает.

– Наверное, на нее так подействовало, что Олаф ее бросил, – совсем некстати пояснила Грета.

– Вот как?

Холода в голосе моего «мужа» хватило бы на бесперебойную работу всех морозильных устройств нашего города в течение недели. Я укоризненно посмотрела на подругу. Что ей стоило промолчать?

– Кэрст, я для тебя защитный артефакт сделала.

Своими словами я хотела разрядить обстановку, но не особо в этом преуспела – Штаден почему-то помрачнел еще больше.

– Спасибо, – сухо ответил он. – Действительно, одному Веделю подарок делать неприлично.

– При чем тут Ведель? – не выдержала я. – Когда я делала артефакт, я думала о тебе, а не о приличиях или веделях. Я тебе не только защитный сделала, но и еще один.

– Да? – неожиданно проявил он интерес. – Это какой?

Я достала из кармана оба артефакта, которые постоянно носила при себе, и протянула «мужу».

– Против комаров, – ехидно сказала я. – И у него нет никаких побочных эффектов типа храпа. Значит, смело можешь использовать его в походах, он тебя никак не демаскирует.

– Совсем никаких? – усмехнулся он, вертя в руках подвеску с муравьем.

– Как сказать, – честно призналась я. – Он общего действия, против всех насекомых. Отсутствие тараканов будем считать побочным эффектом?

– Пожалуй, не будем, – задумчиво сказал он. – Ты правда думала обо мне, когда делала артефакт?

– Я же для тебя его делала, – удивилась я. – Было бы странно, если бы при этом думала о ком-то другом.

– А кому ты еще сделала артефакты? – неожиданно спросил он.

– Только тебе и Веделю, – недоуменно ответила я. – А что?

– Неужели Олаф остался без подарка?

– Почему это я должна ему что-то дарить? – возмутилась я. – Ты такой странный. Я думала, ты обрадуешься, а ты чем-то недоволен. Если так не нравятся мои артефакты, можешь не брать.

– Почему ты так решила? Нравятся, правда. И я рад, что ты обо мне подумала.

Но радости в его голосе почему-то не было. И смотрел он на меня без улыбки. Совсем не так мне представлялась эта сцена. Мне стало грустно. Наверное, зря я это затеяла. Еще решит, что я на него вешаюсь, как Ингрид.

– Эрна, а ты действительно отказалась делать артефакт тому курсанту из-за моей просьбы?

– Нет, я отказалась, потому что ужасно на него разозлилась, – не стала я скрывать. – Стоит слушает всякую ересь да еще и верит этому. Как только Фогель не додумалась заявить, что еще и ваш ректор является моим любовником, поэтому так и оценил мой артефакт?

– Еще? А кого она назвала в качестве твоих любовников? – спросил Штаден.

Голос у него был такой нехороший, что мы с Гретой испуганно переглянулись и решили, что в такой ситуации молчать будет опасно для жизни.

– Веделя, – неуверенно ответила подруга. – Терпишь ты это потому, что он тебе платит. И вообще, у нас здесь оргии проходят. Я, кстати, тоже в них участвую.

– А я? – заинтересованно спросил Штаден.

– И ты, – обреченно ответила я.