— Я думала, оно будет более… эээ… затейливое. Ну, там, корсет, бантики-завязочки, пышные юбки. А оно как-то подозрительно смахивает на ночную рубашку.

— Ты недалека от истины, — рассмеялась Ним. — Ведь после свадьбы новобрачные отправляются прямиком в спальню, и считается, что молодой супруг еще не умеет раздевать женщину. Поэтому одежда должна быть максимально простая. Конечно, сейчас мало кто из мужчин сохраняет целомудрие до свадьбы, но традиция осталась. Примерь, тебе пойдет. Свадебный наряд всем идет. Давай помогу раздеться.

С помощью Ним я вылезла из своей повседневной одежды, зато с надеванием платья проблем не возникло: одно движение — и прохладный шелк сам скользнул на тело. В минимализме есть определенные преимущества.

Я подвязала кушачок и критически осмотрела себя в зеркале. Ну… надо признать, получилось неплохо. Конечно, не совсем то, о чем мечтает каждая девушка, но, против опасений, на теле платье вовсе не напоминало ночную сорочку. Приятное легкое платье, в таком хорошо прогуливаться по набережной где-нибудь в Сочи. Вот только…

— Ткань такая тонкая, — я с сомнением пощупала край рукава. — Боюсь, белье будет просвечивать.

— Не волнуйся, не будет, — заверила меня эльфийка. — Под свадебное платье белье не надевают.

Я отвернулась от зеркала и потрясенно уставилась на нее:

— Ты хочешь сказать, что пара сотен мужиков будут меня разглядывать и думать о том, что под платьем нет белья?

Нимроэль жизнерадостно кивнула, и я поняла, что она совсем не против оказаться на моем месте.

И эти люди обвиняют меня в безнравственности!

— Ладно, с платьем разобрались. А туфли? Ой, черт… Совсем забыла.

Обуви невесте не полагалось, к месту обряда ее нес на руках «венчальный брат» — в идеале это должен быть один из старших братьев невесты, но допускался и вообще любой родственник или друг мужского пола.

— Кого ты выбрала? — полюбопытствовала Нимроэль.

— Женьку, конечно. Это самый безопасный вариант. Ну и кроме того, он мне действительно брат… в некотором роде.

— Нет, пожалуйста, только не Женю, — Ника с силой схватила меня за руку. Я видела, что она волнуется: даже личико, обычно ровно-смуглое, пошло алыми пятнами.

— Почему, Ник? Что случилось?

Ее волнение передалось и мне, хотя я не видела для него ровно никакой причины.

— После того, как невеста входит в семью жениха, ее венчальный брат в некотором роде тоже становится частью этой семьи, — пояснила Ним.

Я наморщила лоб, пытаясь осознать сказанное.

— Ты имеешь в виду, что Женя после этого не сможет жениться на Нике?

— Закон не запрещает. Просто у людей это считается плохой приметой.

— Значит, все так серьезно, — хмыкнула я, покосившись на принцессу. Она покраснела еще больше, но не отвела взгляда, с волнением ожидая моего решения. — Ладно, придется назначить на роль брата одного симпатичного вампира.

— Даже не думай, — отрезал симпатичный вампир, когда я изложила ему просьбу.

Церемония должна была начаться с минуты на минуту. Гости уже собрались в зале, и жених, как сообщила Нимроэль, вернувшись с разведки, уже ждал у алтаря. Вот-вот должны были грянуть звуки музыки, а мы все еще спорили, кто понесет невесту. Женька давным-давно отправился в зал — Ним уговорила лорда Дагерати придумать ему какое-то спецзадание. Я была слишком замотана, чтобы интересоваться подробностями, и только с жаром заверила озабоченного белль Канто, что справлюсь и без него. У меня даже мысли не возникло, что Джанис станет артачиться! Подумаешь, всего делов-то, пронести девушку полсотни метров и поставить на ступеньку.

— Я твой телохранитель, — терпеливо пояснил вампир. — Я должен следить за обстановкой в зале, а участие в обряде отвлечет мое внимание. И хуже всего, что мне придется сдать меч. Пусть Дан тебя несет, он и так безоружный.

— Нет! — хором вскрикнули мы с Даном.

Он разом сделался бледнее своей белой рубашки. Я наоборот вспыхнула от смущения.

Джанис удивленно посмотрел на нас, потом на Нимроэль, которая наблюдала за этой сценой, потом снова на нас.

— Есть что-то, чего я не знаю?

— Я не могу, — тихо сказал Дан. — Джанис, я правда не могу. Это уже за пределами моего самообладания.

Джанис недобро сузил глаза:

— То есть ты заставил меня бросить все дела, приволок сюда, чтобы я защищал Юлию, а сам не можешь даже отнести ее к алтарю? Ты меня разочаровываешь, смертный.

— Твое разочарование я как-нибудь переживу.

Дверь с легким скрипом приотворилась, и из-за нее показалась глянцевая лысина королевского церемониймейстера:

— Госпожа Юлия, вы готовы? Ждем только вас.

— Еще минутку, господин Дерек.

Я обернулась к парням и сердито прошипела:

— Слушайте, мне уже все равно, кто меня понесет, давайте решим, наконец, этот вопрос, и меньше, чем через полчаса, все будет закончено.

— Поверь, смертный, мне наплевать и на твои чувства, и на твое самообладание, — процедил Джанис. — Я пришел сюда, чтобы защищать Юлию, а не участвовать в ваших дурацких церемониях. Я не сдам оружие. Если тебе недостает силы отнести женщину к алтарю, войди туда и скажи, что свадьбы не будет.

Несколько секунд парни смотрели друг другу в глаза, потом Дан едва заметно кивнул:

— Иди, вампиреныш. Занимай свое место.

Нимроэль и Джанис скрылись за дверьми. Из дальнего конца коридора доносился звон посуды и шарканье ног — слуги готовили пиршественную залу. Из церемониального зала слышался гул голосов: гости были в нетерпении. Но здесь, перед дверьми, мы с Даном остались только вдвоем. И я поняла, что поторопилась с выводом: мне совсем не все равно.

Заиграли музыканты. Послышался звук распахиваемых дверей — одних, других, третьих — перед церемониальным залом была анфилада маленьких комнат. Дан подхватил меня на руки и ступил на красную дорожку, ведущую к алтарю.

Он не смотрит на меня — взгляд прикован к принцу, словно это единственное, что заставляет его двигаться. Лицо неподвижно, и черты проступают резче, чем обычно, — оно кажется высеченным из камня. Но я телом чувствую жар его тела и стук его сердца. Нас разделяет такая малость: два слоя тончайшей ткани, белое на белом — и нет преграды надежнее, чем шелк свадебного платья. Мне спокойно в его руках — уже давно мне не было так спокойно. Вот только этого спокойствия осталось — три шага… два… один.

Он ставит меня на ступеньку и отходит назад. А я хватаюсь за его руку, как утопающий за соломинку, и мы не разнимаем пальцев. Всего мгновение. И это на целое мгновение дольше, чем дозволено обрядом. По залу проносится шепоток. У меня, наверное, отчаянные глаза, потому что Дан одними губами произносит: «Не бойся.»

Мне страшно. Господи, что я делаю?

Я поднимаюсь к алтарю — алый бархат тепло щекочет ступни. Встаю справа от алтаря, напротив Фернанда. Жених тоже в белом: широкие штаны, просторная рубаха, подвязанная поясом, — костюмчик вполне под стать моей ночной сорочке. Я бы улыбнулась, если б губы не сковало страхом. Музыка замолкает. Становится так тихо, что я слышу свое дыхание. Мы с Фернандом смотрим друг на друга и кожей чувствуем сотни других взглядов- напряженных, выжидающих, взволнованных.

Принц берет в руки ритуальный кинжал и проводит по запястью.

— Сердце мое, кровь моя, жизнь моя — принадлежит тебе.

Я принимаю клинок из его рук. Надрезаю запястье, но не чувствую боли и слышу только, как чей-то голос — мой голос! — медленным речитативом роняет:

— Сердце… мое… кровь… моя… жизнь… моя…

Капли крови падают в чашу, отбивая ритм. И хотя мне кажется, что ничего больше в мире не осталось, кроме этой чаши и этих алых капель, все-таки замечаю, как меняется лицо Фернанда.

— Клинок… отравлен… — хрипло выдыхает принц.

Покачнувшись, он теряет равновесие, падает вниз, беспомощно раскинув руки. Но прежде, чем голова касается ступеней, успевает произойти еще несколько событий. Из толпы гостей выскакивает эльф. С его пальцев срывается огненный шар и летит в сторону королевской ложи. Король Вильсент I и его младший сын — единственные, кому позволено сидеть во время церемонии. За отцом и братом с взволнованным лицом стоит юная принцесса. Она рождена вне брака, но разве есть до этого дело тем, кто хочет уничтожить род белль Хорвелл?