Если взрослые думают о том, чтобы расширять деревню, почему досих пор не было ни единого изменения? Он не понимал. Если онидействительно хотят расширить поля, достаточно отойти немного всторону и оставить дурацкое дерево в покое, а вместо него рубитьлес дальше к югу. Однако старейшина, самый мудрый человек вдеревне, не выказывал ни малейшего желания перетряхнуть старыетрадиции.

Именно поэтому, сколько бы времени ни прошло, деревня Рулидоставалась бедной, так что дочь старейшины Алиса могла учиться лишьпо утрам, а после полудня ей приходилось ухаживать за скотиной иубираться в доме. Первым ее заданием после учебы было – отнестиобед Юджио и Кирито.

Алиса проворно спрыгнула с камня – лишь корзинка на правой рукезакачалась. Поскольку следующая порция громов и молний уже явноготовилась сорваться с ее маленьких губ, Юджио быстро вскочил наноги и отчаянно замотал головой.

– Мы не отлынивали, правда! Мы уже закончили утреннююработу.

Кирито позади него подтвердил слова Юджио быстрым «ага,ага».

Алиса вновь одарила мальчиков прожигающим насквозь взглядом,после чего ее лицо наконец смягчилось.

– Если вам хватает сил, чтобы драться после работы, может, мнепопросить Гаритту-сана увеличить вам нагрузку?

– Т-только не это!

– Шучу. …Ладно, давайте быстренько пообедаем. Сегодня так жарко– если мы не съедим все быстро, еда испортится.

Поставив корзинку на моховой ковер, Алиса извлекла из неебольшое покрывало, развернула и, выбрав место поровнее, расстелила;Кирито тут же скинул ботинки и уселся на него. Юджио сел следом,после чего перед проголодавшимися работниками одно за другим быливыложены съестные припасы.

В сегодняшнее меню входили засоленное мясо, пирог с бобами,бутерброды из черного хлеба с сыром, нарезанное копченое мясо,несколько видов сушеных фруктов и молоко с утренней дойки. Вся еда,кроме молока, могла храниться долго, но жаркое солнышко седьмогомесяца все равно высасывало у нее Жизнь нещадно.

Кирито и Юджио уже готовы были впиться в свой обед, когда Алисаприказала им, точно собакам, «стоять», после чего, быстро изображаяи рассекая в воздухе символы, заглянула в окна каждого продукта,начиная с молока в кувшине.

– Уаа, молоку десять минут осталось, пирогу немного большепятнадцати. А я ведь бежала… Ну, значит, придется есть быстро. Новсе равно не забывайте жевать нормально.

Когда Жизнь еды кончается, она становится так называемой«Испорченной едой»; даже один-единственный кусочек такой пищивызывает ужасные симптомы, например боль в животе, у всех, кромеобладателей особо крепких желудков. Юджио с Кирито и так былидостаточно раздражены и потому без лишних слов впились зубами внарезанный пирог.

Троица жевала молча. В отношении двух голодных мальчишек всебыло понятно, но и при взгляде на Алису вполне можно было задатьсявопросом, где в ее маленьком животе находится место для такогоколичества еды. Блюда исчезали одно за другим. Сперва три ломтяпирога, потом девять кусков черного хлеба, следом опустел молочныйкувшин – и наконец все трое облегченно вздохнули.

– …Ну как, вкусно?

Алиса покосилась на мальчиков; Юджио серьезным тономответил:

– Ага, пирог сегодня – просто объедение. Ты стала лучшеготовить, Алиса.

– П-правда? А по-моему, вкус еще немного не тот, – смущенносказала Алиса, отведя глаза. Юджио и Кирито подмигнули друг другу иулыбнулись. Алиса с прошлого месяца делала им обед, но, что бы тамони ни заявляли, еда, готовить которую Алисе помогала ее мать, тетяСадина, здорово отличалась от той, которую Алиса делала сама.Мальчики понимали, что хорошего уровня не достичь без долгихупражнений, и это относится ко всему – но они понимали и то, чтовслух это лучше не произносить.

– Но вообще-то, – произнес Кирито, извлекая желтое мариго избутылки с сушеными фруктами, – вкусный обед сделать так трудно, ихотелось бы есть его помедленнее. Вот почему от жары еда портится,а?..

– Почему? Хмммм… – Юджио демонстративно пожал плечами, натянутоулыбнувшись. – Странную штуку ты сейчас сказал, тебе не кажется?Летом Жизнь падает быстрее – потому что потому. Мясо, рыба, овощи,фрукты – они все портятся, как только оставишь их без присмотра,так ведь?

– Я знаю; но я спросил «почему?». Зимой ведь можно сырое мясооставить снаружи на много дней, только посолить его – и ничего сним не будет, верно?

– Ну, это… потому что зимой холодно.

При этих словах Юджио губы Кирито искривились, как у капризногоребенка. Его необычные для северянина черные глаза непокорногорели.

– Все правильно. Юджио, правильно говоришь: на холоде еда живетдольше. И не только зимой. Даже если бы сейчасбыло холодно, мы могли бы сохранять едудольше.

На этот раз Юджио обалдел. Он легонько ткнул Кирито в лодыжкупальцами ног.

– Не говори с таким видом, будто это раз плюнуть. Холодно? Летомвсегда жарко, потому оно и лето. Или ты думаешь вызвать снегопад спомощью искусства управления погодой? Но оно же абсолютнозапрещено. Сюда уже на следующий день прилетят из столицы РыцариЕдинства и зацапают тебя.

– Д-да… неужели ничего нельзя сделать?.. У меня такое чувство,будто есть способ, какой-то легкий способ…

Кирито, нахмурившись, бормотал что-то себе под нос; вдруг Алиса,которая до сих пор, накручивая локон на палец, тихо слушала ихразговор, произнесла:

– Это интересно.

– Т-ты о чем, Алиса?

– Нет, не о запрещенном искусстве. Просто нам ведь не нужночто-то размером с целую деревню; нам хватит чего-то маленького,чтобы можно было засунуть вот в эту обеденную корзинку, верно?

Услышав ее слова, произнесенные таким тоном, как будто это нечтосамо собой разумеющееся, Юджио повернулся к Кирито; тот кивал.Алиса улыбнулась и продолжила:

– Некоторые вещи холодные даже летом. Вода в глубоком колодце,например, или листья сильвы. Если мы их положим в корзинку, тамвнутри тоже ведь будет холодно?

– Аа… точно.

Юджио скрестил руки на груди и задумался.

В центре площади перед церковью был страшно глубокий колодец,выкопанный еще при основании Рулида; вода из него была такойледяной, что руки от нее дубели даже летом. А в лесу к северу отдеревни росли деревья, которые назывались «сильва»; их листья былихолодными, а если их смять – источали резкий запах; они хорошопомогали от синяков. Возможно, если взять в корзинку кувшин воды изколодца или завернуть пирог в листья сильвы, действительно удастсяперенести обед из одного места в другое, сохранив его холодным.

Однако Кирито, тоже размышлявший, покачал головой.

– По-моему, ничего не выйдет. Вода из колодца становится теплойчерез минуту, листья сильвы позже, но вряд ли их хватит, чтобывнутри корзинки было холодно всю дорогу от дома Алисы до КедраГигаса.

– А что, ты знаешь другие способы? – надувшись, спросила Алиса,хорошие идеи которой были забракованы. Кирито несколько секундмолча чесал свою черную шевелюру, потом вдруг тихим голосомсказал:

– Лед. Если у нас будет много льда, этого запросто хватит, чтобыобед не нагревался.

– Ну ты даешь… – пораженно покачала головой Алиса. – Сейчас желето. Где ты найдешь лед? Его даже на большом рынке в столиценет!

Она говорила таким тоном, каким мать укоряет капризногоребенка.

Юджио тем временем вспомнил, что всякий раз, когда Кирито таквот сжимал губы, это сулило неприятности. Они дружили с детства, иЮджио точно знал: когда у Кирито так загораются глаза, когда онговорит таким голосом, это означает, что он замышляет какую-топроказу. Ему вспомнился тот случай, когда Кирито понес медимператорских пчел на восточную гору… или когда он расколол вцерковном погребе кувшин молока, которое уже сто лет какиспортилось… подобные картины быстро-быстро мелькали у него передглазами.

– Н-ну и ладно, правда же? Ничего плохого нет в том, чтобы естьбыстро. И вообще, если мы скоро не начнем дневную работу, то поздновернемся.

С этими словами Юджио быстро убрал пустые тарелки в корзину;больше всего ему хотелось уйти от опасной темы. Однако стоило емувзглянуть в сияющие глаза Кирито, как он понял: его страхивоплотились в жизнь. У Кирито уже возникла какая-то идея.