Вест подняла на него глаза.

— Поспорю, что вы смошенничаете.

— Нет!

Андерхилл почувствовал, как уши его краснеют. Во время своего ученичества он, когда светоколы разыгрывали Партнеров, однажды попытался схитрить, чтобы заполучить себе в Партнеры красивую молодую мать по имени Мурр, которая ему особенно полюбилась. Так легко было обороняться и нападать вместе с ней, так привязана была она к нему — и он забыл на время, что учили его вовсе не для того, чтобы они с Партнером отлично проводили время.

Одной попыткой все и кончилось. Его уличили, и он надолго стал всеобщим посмешищем.

Папаша Мунтри взял пластиковую чашку и встряхнул кости, решавшие, с кем из Партнеров предстоит быть в паре в этом путешествии каждому светоколу. Старший по возрасту, он бросал кости первым.

Он скорчил недовольную гримасу. Судьба преподнесла ему старого, вечно голодного жадюгу, внутренний мир которого, казалось, исходит слюной, — так переполнен он был образами еды, целых океанов, доверху наполненных несвежей рыбой. Когда-то папаша Мунтри рассказывал, что, поработав в паре с этим обжорой, он потом несколько недель подряд поглощал невероятные количества рыбьего жира — настолько глубоко вошел в его сознание телепатический образ рыбы. Но Партнер этот, столь жадный до еды, был не менее жадным до опасности. На его счету было шестьдесят три убитых крысодракона, больше, чем у любого другого Партнера на службе в межзвездных кораблях людей.

Следующей бросала кости маленькая Вест. Ей выпал Капитан Гав. Увидев это, она улыбнулась.

— Как он мне нравится! — сказала она. — Так здорово драться вместе с ним! Он такой пушистый и мягкий у тебя в голове, такой милый!

— Уж куда милее! — буркнул Вудли. — Я ведь тоже бывал с ним в паре. Лукавей его никого на корабле нет.

— Злой человек, — сказала девочка. Сказала констатируя, не упрекая.

Андерхилл посмотрел на нее, и по коже у него пробежали мурашки.

Он не понимал, как можно сохранять спокойствие, имея дело с Капитаном Гавом. В голове у Капитана Гава лукавства и в самом деле было хоть отбавляй.

Жаль, подумал Андерхилл, что никто, кроме кошек, абсолютно никто на всем белом свете не годится в Партнеры. Кошка, когда войдешь с ней в телепатический контакт, оказывается как раз то, что надо. Трудности боя ей по плечу, хотя мотивы и желания ее, безусловно, мало похожи на человеческие.

Кошка готова с тобой общаться, если ты посылаешь ей телепатически конкретные образы, но она сразу отгородит от тебя свой внутренний мир и заснет, если начнешь читать ей мысленно Шекспира или попытаешься объяснить, что такое пространство.

Как-то не укладывалось в голове, что Партнеры, такие серьезные и собранные здесь, в космосе, — это те грациозные зверьки, которых еще тысячи лет назад люди на Земле держали в своих домах, чтобы они украшали их повседневную жизнь. Андерхилл не раз ставил себя в смешное положение, когда, увидев там, на твердой земле, самую обыкновенную, не одаренную телепатически кошку, забывал, что это не Партнер и, как полагается по уставу при встрече с Партнерами, отдавал ей честь.

Он высыпал кости на стол.

Ему повезло — ему выпала Леди Май.

Такой ясной головы, как у нее, он не встречал ни у какого другого Партнера. В Леди Май благородная родословная персидской кошки достигла одной из своих высочайших вершин. Леди Май была сложнее любой женщины, но сложность эта проистекала из переплетения чувств, воспоминаний, надежд и событий всей ее жизни, причем события сортировались и классифицировались без помощи и посредства слов.

Когда он впервые вступил с ней в телепатический контакт, он удивился этой ясности. Он вспомнил вместе с Леди Май время, когда она еще была котенком. Вспомнил все любовные встречи, какие у нее были. Увидел ее глазами целую галерею светоколов, в паре с которыми она дралась, и хоть и с трудом, но узнал их всех. Увидел себя, несущего радость, веселого и желанного. И уловил очень лестное для него сожаление о том, что он не кот.

Вудли выпало то, чего он заслуживал, — мрачный, весь в шрамах старый кот, личность куда более бледная, чем капитан Гав. От животного в нем было больше, чем в других Партнерах, он был тупой зверюга с самыми низменными наклонностями. Даже телепатические способности не смогли облагородить его. Еще в молодости соперники отгрызли ему половину ушей.

Он удовлетворял требованиям, предъявляемым к бойцу, и ничего более.

Папаша Мунтри посмотрел на светоколов.

— Ну что ж, теперь каждый идет за своим Партнером. А я сообщу капитану, что мы готовы выходить в верходаль.