в покое.

— Вы, должно быть, смеетесь.

— Я еще не закончил. — Резко проговорил темный, вбирая воздуха в грудь для дальнейшей речи: — Я не имею ни малейшего понятия, какую игру вы двое ведете, только хочу сказать, что последствия этих нездоровых отношений коснуться всех нас. И если ты не дура, то ты должна это понимать.

— Я понимаю. — Кивнула Миша, ухмыльнувшись. — Я мешаю.

— Очень. — Подтвердил ее слова Сэвидж. — И если ты посмотришь на ситуацию со стороны, то это станет для тебя совершенно очевидным. Дэймос вернулся… наконец, после стольких лет. И он должен занять главенствующее место в своей семье. Но на пути к этому месту стоишь ты, потому что все, что интересует моего брата — это женщина, которую он забрал из проклятых земель. И она напоминает ему о прошлом, которое желательно было бы забыть. Твое присутствие мешает ему начать жить заново. А это необходимо не только для нас, его семьи, но и для самого Дэймоса. Потому что мне кажется, он заслужил эту новую жизнь в окружении семьи, друзей, близких людей по духу и положению, больше, чем кто-либо еще. Не стоит отнимать у него возможность возродиться. Я верю, у него получиться выкарабкаться из этой ямы, если перед глазами не будет стоять вечное напоминание…

— Ясно.

— Это еще не все. — Очевидно, этот мужчина никому не позволял себя перебивать. Потому его голос звучал теперь так напряженно. — Причины, мной обозначенные, — лишь малая часть того, почему ты должна отойти в сторону. Хочу, чтобы между нами не было недопонимания, потому уточню — я не испытываю к тебе ненависти. Мои слова сейчас не выражают эмоции. Я говорю о долге. О долге перед семьей. Перед своей страной. Его долге. Моем долге. Он был воином, женщина. Он был лучшим воином. Он клялся оберегать свою страну и народ своего короля… но он не собирается следовать этой клятве теперь. И причина тому снова ты. А наша клятва непреложна. И я не позволю ему ее нарушить и тем самым обесчестить свое имя. Мое имя. Имя нашего отца. Всех наших предков.

Михаэль со слабой улыбкой кивнула.

— И, кажется, этих причин более чем достаточно. Но есть еще одна. И эта причина настолько значительна, что исключает любые притязания с твоей стороны на его Имя. Он должен отдать его другой. И эта другая — наша королева. Помолвка была заключена давно, еще когда был жив король и наш отец. И я не позволю, чтобы наша королева, которая свое слово сдержала, получила отказ из-за… тебя. Мои слова могут оскорбить тебя, но ты не можешь стать его парой ни при каких обстоятельствах. Даже если сам Дэймос считает иначе.

— Это так странно… — Проговорила Миша, замечая, как мужчина нахмуривается. — Может, Дэймос и перестал быть рабом, оказывается, он все равно всем кругом обязан.

— Таким, как ты, не понять всю важность этих клятв и обетов. Это то, что называется нашей жизнью. Долгом. И честью. Без этого — мы ничто. Нас нет без этого.

— Если вы действительно так о нем беспокоитесь, то было бы благородно с вашей стороны оставить его в покое. Он не рассказывает вам о своем прошлом по вполне понятным причинам. Потому что даже у такого, как вы, желудок бы не выдержал.

Какая-то еле уловимая, острая эмоция проскользнула по красивому мужскому лицу.

— Спасибо, что уделили мне внимание. — Продолжила Миша после долгого молчания. — Но я думаю, в своих отношениях мы сможем разобраться сами. Я не лезу к вам. Вы же в свою очередь…

— Ты уже давно к нам «залезла». — Прошипел мужчина, подаваясь на стуле вперед. — Ты просто представить себе не можешь, какие слухи ходят в высших кругах…

— О. Слухи. Это серьезно.

— Чертовски серьезно. — С нажимом произнес Сэвидж. — Потому скажу прямо: если ты действительно желаешь сделать как лучше, уйди по-хорошему и по-тихому. Я в свою очередь обещаю все устроить. То же касается и денег…

— Денег. — Усмехнулась тихо девушка, скрещивая руки на груди. — Вы меня явно не за ту принимаете.

— Я не знаю, кто ты и кем приходишься моему брату…

— Естественно, не знаете. Потому что если бы знали, не делали мне такие предложения. Вы бы тут вообще не сидели и не разговаривали со мной, стараясь казаться вежливым и учтивым. — Алый взгляд окрасило недоумение, на которое Миша ответила своеобразно: закатав до локтя рукав на правой и продемонстрировав запястье. — Хозяин Дэймоса не умер, как вы могли слышать.

Глаза Сэвиджа расширились, когда он увидел красную татуировку, опоясывающую тонкое запястье. Точно такой же узор он видел на запястье своего брата. И… одним богам известно, каким образом Сэвидж усидел на месте, а не сорвался, чтобы порвать горло человеку, который называл его брата своим рабом.

Медленно поднявшись и выпрямившись, мужчина кинул на Михаэль пронзительный взгляд.

— Спасибо за то, что дала мне еще одну причину и убедила в том, что я поступаю исключительно правильно.

— Не за что. — Усмехнулась Миша, провожая его взглядом до двери.