Тучи накатили на небо над рекой, как иногда бывает по ночам, принеся с собой плотный туман. Он не скрыл то, что происходило на крыше, просто лег светлой пеленой на все вокруг. Здания, возвышающиеся вокруг них, были неясными колоннами света, и луна едва светила, как приглушенная лампа, сквозь низко ползущие тучи. Разбитые осколки стеклянного гроба, рассыпанные на плитке вокруг, сияли, как осколки льда, и Лилит тоже сияла, бледная под светом луны, наблюдая за Саймоном, который наклонился над неподвижным телом Себастьяна и пил его кровь.

Клэри с трудом могла вынести это. Она знала, что Саймон ненавидел то, что он сейчас делает; она знала, что он делает это ради нее. Для нее и даже чуть-чуть для Джейса. И она знала, какой будет следующий шаг ритуала. Саймон отдаст свою кровь Себастьяну, и Саймон умрет. Вампиры могут умереть, если они полностью обескровлены. Он умрет, и она потеряет его навсегда, и это будет ее виной.

Она чувствовала Джейса позади себя, все еще крепко сжимающего ее своими руками, и мягкое, равномерное биение его сердца напротив ее лопаток. Она вспомнила, как он держал ее на ступенях Зала Согласия в Идрисе. Шум ветра в листве, когда он целовал ее, его теплые руки на ее лице. Как она ощущала биение его сердца и думала, что ни одно сердце в мире не бьется вот так, будто каждый удар совпадает с биением ее сердца.

Он должен был быть где-то там. Как Себастьян внутри его стеклянной тюрьмы. Должен был быть способ добраться до него.

Лилит наблюдала, как Саймон склонился над Себастьяном, ее темные глаза расширились и сосредоточились. Клэри и Джейса могло там вообще не быть.

— Джейс, — прошептала Клэри. — Джейс, я не хочу видеть это.

Она прижалась к нему, будто пыталась вжаться в его руки, а потом сделала вид, что поморщилась из-за ножа, коснувшегося ее шеи.

— Джейс, пожалуйста, — шептала она. — Тебе не нужен нож. Ты же знаешь, я не причиню тебе вреда.

— Но зачем…

— Я просто хочу посмотреть на тебя. Хочу увидеть твое лицо.

Она чувствовала, как быстро вздымается и опускается его грудь. Он вздрогнул, словно боролся с чем-то, держался против этого. Затем он задвигался, как умел только он, со скоростью молнии. Он держал правую руку крепко вокруг нее; левой он быстро просунул нож за свой ремень.

Ее сердце бешено заколотилось. «Я могла бы убежать, — подумала она, — но он просто поймает меня, и у меня лишь секунда». Секундами позже обе его руки снова обвили ее поверх ее рук, разворачивая ее. Она ощутила, как его пальцы скользят по ее спине, ее обнаженным, дрожащим рукам, и он развернул ее к себе лицом.

Теперь она не смотрела на Саймона и демонессу, хотя все еще ощущала их присутствие своей дрожащей спиной. Она посмотрела вверх на Джейса. Его лицо было таким знакомым. Эти линии, и то, как волосы ниспадают ему на лоб, едва заметный шрам на его скуле, и еще один на виске. Его ресницы немного темнее его волос. Его глаза цвета бледно-желтого стекла. В этом он и был другим, подумала она. Он выглядел, как Джейс, но его глаза были чистыми и пустыми, будто он смотрел на пустую комнату сквозь окно.

— Мне страшно, — сказала она.

Он погладил ее по плечу, заставляя вспыхивать ее нервные окончания; с ощущением тошноты она осознала, что ее тело все еще реагировало на его прикосновения.

— Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Она пристально посмотрела на него.

— Ты и правда веришь в это, не так ли? Почему-то ты не видишь несвязности между твоими действиями и намерениями. Каким-то образом она забрала это у тебя.

— Ты не сможешь остановить ее, — сказала она. — Она убьет меня, Джейс.

Он потряс головой.

— Нет. Она этого не сделает.

Клэри хотелось заорать, но она постаралась сохранить в своем голосе спокойствие, размеренность и осторожность.

— Я знаю, что ты все еще там, Джейс. Настоящий ты. — Она ближе прижалась к нему. Пряжка его ремня врезалась ей в талию. — Ты можешь противостоять ей…

Это она зря сказала. Он весь напрягся, и она увидела в его взгляде вспышку боли, как бывает у животных, попавших в западню. В следующее мгновение она превратилась в жесткость.

— Я не могу.

Она задрожала. Выражение его лица было ужасным, таким жутким. Его взгляд смягчился из-за ее дрожи.