подъезжающий свадебный кортеж, и приготовился отвечать на вопросы.

Однако отвечал не он, а Рида.

Причем именно так, будто пыталась сбыть партию бракованных обоев. То есть, хвалила пленника неимоверно, подробно расписывала, как он старательно тренируется бросать топоры и ножи, как с каждым днем становится всё сильнее. Убеждала, что в случае, если особая сила так и не проявится, демон вполне сможет и без нее сражаться рядом с воинами.

— А к женщинам у него интереса нет? — равнодушно, как о племенном бычке, спросила самая вредная старуха, — надо бы посмотреть, какие дети будут. А то мы бы его провезли следующей весной по домам, к тому времени он уже откормится.

Арсений стиснул кулаки, и начал медленно считать до ста. Самый действенный метод сдержаться, когда настырный клиент, которому ты четыре часа вежливо объясняешь, что в его квартире нельзя вынести все перегородки и поставить посредине бассейн, самоуверенно заявляет, что с жеком договорится сам.

Аркстрид, отлично знавшая отношение пленника к таким вещам, украдкой бросила на него встревоженный взгляд. Единственное, о чем она молила сейчас богов — это дать Сену терпения вынести все вопросы и придирки совета. Потом старейшины все равно дадут ей шанс поступить по-своему, таков негласный закон. Но сейчас постараются вывести демона из себя, заставить показать свое «лицо гнева». Чтоб на самый крайний случай иметь представление, с чем позже придется столкнуться. А если все окажется очень плохо, то и с подбором травок для отвара помогут, непредсказуемое и опасное существо лучше держать под постоянным контролем.

Нет, пока крепится, надо же, какой молодец, правда, кулаки побелели, и губы сжал, как от боли… ну уже немного осталось… одно-два последних испытания.

Старухи, словно только что заметив присутствие Арсения, сменили тактику, засыпали его вопросами, утопили в назойливом внимании и заботе. Пленнику хотелось заржать в голос, современные практикумы его мира в бизнес классах просто детский садик по сравнению с этими старухами. Будь у него хоть немного меньше опыта и больше наивности — уже растаял бы как шоколад под африканским солнцем.

— Значит, говоришь, готов биться за дом Аркстрид с оружием в руках? — подвела итог этому блиц опросу главная ведьма, и ехидно прищурилась, — придется доказать. Это и будет последним испытанием.

— Держи, — облегченно выдохнув, Урса сунула в руку Арсения свой самый большой кинжал.

— Зачем? — пытаясь убедить себя, что неправильно понял сделанное предложение, пробормотал пленник и, почувствовав скользнувший по спине холодок, неверяще оглянулся.

Дверь в холл была распахнута и двое воительниц запихивали в комнату очень худого угла. Еще там, в храме, когда повелитель углов прошмыгнул мимо, Арсений автоматически отметил, что рост у него ниже среднего. Человеческого, само собой. А этот экземпляр был не выше подростка лет двенадцати, и почему-то вовсе не зеленый. Хотя оттенок зелени был, если внимательно присмотреться, а так — обычный русый цвет, даже с легкой рыжинкой.

Гараны толкнули сильнее, и их жертва резко ввалилась в столовую. Клацнув на надзирательниц зубами, угл поднял на Арсения обезьянье личико, и в его глазах промелькнуло презрительное понимание. И еще… где-то в глубине, тщательно спрятанный страх.

Мысли беспорядочно заметались в мозгу мужчины, сердце тревожно заколотилось. Это что, он прямо сейчас, при всех, должен убить этого угла, чтобы доказать свою храбрость? А если не убьет, что они будут с ним делать? Поменяют для наглядности местами? Отправят в жертву змееглазому? Или пока не тронут? Вот же безвыходное положение, похоже, он влип по самые уши! Арсению всегда даже кур рубить было жалко… а тут разумное существо.

Стоп… а откуда я могу знать, что он разумный и что вообще — угл? — внезапно сообразил Арсений и почувствовал как ладони мгновенно вспотели.

Вот же чертов дракон, как подставил! Если бы не его выходки, Арсений первым делом спросил бы, что это за зверь… впрочем, эта возможность пока не упущена. Выход из кажущегося безвыходным положения, и довольно достойный, как итальянская стеклянная дверь, нарисовался в уме Арсения, и он немедленно придал своему растерянному лицу еще более потрясенное выражение.

— Что-о я должен сделать? — подозрительно кротко спросил «демон», повернувшись к Аркстрид, и ведущая, начинавшая волноваться, обмерла от предчувствия.

Именно так Сен начинал все свои самые неожиданные заявления.