Поэтому и услышала то, что для моих ушей не предназначалось.

Застыла в дверях длинной галереи, а спустя миг отскочила к стене, чтобы стоящие у распахнутого окна мужчины меня не увидели.

– И зачем ты меня вытащил? – Лирвейн с независимым видом скрестил руки на груди и с некоторой надменностью взирал на рыжего коллегу.

Мидьяр вершителя судеб из себя не изображал. Спокойно сидел на подоконнике, согнув одну ногу в колене, второй медленно покачивал в воздухе и задумчиво смотрел на беловолосого.

– Нам надо поговорить.

– Это я уже знаю. И у меня мало времени, еще в департамент сегодня нужно. Так что давай приступим.

– Как скажешь, – кивнул Искусник, все так же внимательно глядя на Хранителя Воды синими глазами. – Итак. Лир, я хочу знать, что между вами происходит. Сначала ты, разозленный, уносишься из бального зала, а спустя полчаса я застаю в твоих руках плачущую Алю, полуголую. Притом, судя по зацелованным губам, ты не просто помогал ей перед сном платье снять.

Лир поджал губы, и его лицо окаменело окончательно.

– Это обязательно… освещать?

– Да, – сощурился Мидьяр Ле-Кинаро. – И мне не нравится то, что происходит сейчас. Я настаиваю на объяснениях.

– Как скажете, – поклонился беловолосый, и в этот миг я впервые поняла, что Ярр и правда старше Лирвейна. – Я… тогда высказал леди некоторые претензии по поводу ее наряда, а в особенности его цветовой гаммы.

– Ну да, – усмехнулся Искусник. – А потом по поводу белья.

Лир недовольно взглянул на собеседника и чуть заметно дернул бровью:

– Да, вел себя несколько несдержанно.

– Это теперь так называется? Не знал, не знал… – Хранитель Грез соскочил со своего насеста и встал напротив Водника. – Лир, мне плевать, что ты ее сейчас соблазняешь. По сути, ей это и правда нужно, да и тебя возможно так клинить перестанет… – Ярр нервно дернул себя за косичку. – Мне плевать на твои… да и на ее моральные нормы. Но! Она должна быть уравновешенна! У девочки испытание на носу. Ты чем думал?! Хотя что я спрашиваю… И так понятно!

– У тебя все? – холодно осведомился блондин.

– Нет, – скривился Ярр. – Я хочу знать причину ее слез. Тут два варианта. В первый мне не верится, все же ты не последний ублюдок, да и прекрасно знаешь, что делать с женщиной…

– Спасибо за столь высокую оценку моих моральных качеств, – ухмыльнулся Лир.

– Да, пожалуйста. Второй вариант более вероятен. Не удержался, увлекся, потерял поводья. В результате сделал все, чтобы сохранить лицо. То есть свалил все на Алю. Знаешь, кто ты после этого?

– Хватит, а! – коротко рыкнул блондин, ожесточенно наматывая на руку собственную косу. – Я и так все знаю! И мне нелегко!

– А ей? – Мидьяр зло прищурился. – Ты о ней подумал?!

– Я только о ней и думаю, – тихо и горько признался Лирвейн, откинулся на стену и закрыл глаза.

– Тогда перемести мозг немного выше места его нынешней дислокации, – посоветовал коллега. – Потому что ты не о ней думаешь. А о себе. Ведь не мог не понимать, что девочка увлеклась! Ты интуит и симпатию еще на стадии зарождения должен чувствовать! Почему ничего не сделал?! – Тут Ярр зло рассмеялся. – Хотя о чем это я… Вероятно, все по той же причине смещения мозга!

– Хватит оскорблять, – кинул на него острый взгляд Лирвейн. – Я очень тебя уважаю, но знай меру, Искусник.

– А ведь и тебе тоже не помешает вспомнить о мере, – откликнулся Хранитель Грез. – Продолжим. Почему ничего не предпринял, когда понял, что нравишься?

– Я пытался, – развел руками блондин. – Но как-то… недейственно, что ли.

Это, видимо, он про хамство, строгость и вообще противное поведение. Никудышный из вас интуит, господин Хранитель.

– А по мне, ты просто постоянно сам срывался на нормальное общение и сводил на «нет» все нужное нам впечатление. – Ярр уселся обратно на подоконник.

– Так получалось, – вздохнул орвир.

– С Алей-то все понятно. – Мидьяр покосился на Лира. – Ты у нас и правда на диво интересный тип.

– Хватит издеваться, – устало сказал тот, примостившись рядом.

– А я и не издеваюсь. Был бы дамой, тоже проникся бы. И вообще, недостатка в женщинах у тебя никогда не было. Сколько сейчас любовниц? Две? Три? Тебя всегда любили… Так что реакция юной, неискушенной принцессы неудивительна.

– Не начинай, – поморщился беловолосый волшебник, которого мне чем дальше, тем больше хотелось медленно удавить.

– Я сейчас про то, какого лешего ты нашу принцессу лапаешь, когда у тебя от баб отбоя нет?! – внезапно взъярился Мидьяр. – Я же все вижу!

– Не знаю! – рыкнул на него в ответ оппонент. – Не знаю, доволен?! Просто клинит! Я тогда чудом ее на том самом столе не…

– Я тебя так бы раскатал тогда, что и мама родная не узнала бы. А теперь скажи, что ты к ней чувствуешь!

– Как ты меня достал! – Лирвейн в прямом смысле попытался уйти от ответа, но Мидьяр рывком вернул его обратно. – Ладно! Я ее желаю! И все! Хочу до звездочек в глазах. Просто умопомрачение какое-то…

– Значит, так, моя дорогая трусливая птица жарких земель… – зловеще начал Искусник. – Страус несчастный!

Услышав эту характеристику, я едва нервно не засмеялась. Вот уж точно…

– Кто?! – опешил Хранитель Воды.

– Идиот ты, – выпалил Ярр. – Я бы понял твое поведение, если бы были чувства. Но, Лир, не вздумай ее больше трогать. Если не сдержишься, я тебя просто вышлю из столицы.

– Это была моя ошибка, она больше не повторится. Можешь не волноваться, – невозмутимо пообещал Лир. – И… хорошо. Я вернусь к прежней линии поведения.

– А вот уж нет, – покачал головой Мидьяр. – Хватит этих игр в «холодно – жарко». Раз выбрал «тепло», то и придерживайся этой линии. Хватит девочку морозить, ей и так досталось.

– Ладно, – недовольно процедил блондин.

Я закрыла глаза, ощущая, как в сердце впиваются раскаленные шипы боли.

Ярр коротко выругался и продолжил:

– Дорогой мой друг, считаю своим долгом предупредить, что если еще раз увижу аналогичную сцену или, не дай боги, узнаю, что ты ее все же… словом, тебе придется очень плохо.

– С чего это так беспокоишься?

– Она на мою сестру похожа, – признался Ярр. – Тебе не поздоровится.

Лирвейн не посчитал необходимым ответить. Просто развернулся и стремительно пошел к дверям. Тем, где стояла я. И почти сразу меня увидел.

Он резко остановился, как будто наткнулся на невидимую стенку, и ошеломленно посмотрел на меня. В серых глазах появилось понимание, что я все слышала. И… горечь?

Но мне уже было все равно. Я просто развернулась и скрылась в ближайшем коридоре, не реагируя на нерешительный оклик. Через несколько метров, после того как коридор вильнул вправо, шаг перешел в бег. Мне очень не хотелось, чтобы меня сейчас догнали.

Было… противно.

Даже в такой момент я не хотела признаваться себе в каких-то более серьезных чувствах к Лиру, чем сильная симпатия. Но все равно…

Хранители… Для моей морали они непостижимы. Лиса не так давно вытащила из объятий двух девиц, после того как он целовал мою подругу. Собственно, потому и взбеленилась тогда.

И я всегда осознавала, что у Лира есть женщины, но слушать про это было невыносимо.