Печально вздохнув, я направила экран на валун, и даже лицо заранее мрачное сделала, чтобы показать всем степень моего сочувствия. Но экран неожиданно словно провалился в камень, и вставший за плечом Дэс одобрительно сжал мой локоть.
– Умница, у тебя получилось!
– Ты что-то видишь? – переведя остановившееся от потрясения дыхание, еле слышно спросила я, потому что сама видела только темноту да какие-то белые пятна, изредка в ней мелькавшие.
– Да, – уверенно кивнул Дэс, – а теперь попробуй открыть дверь.
А вот после этих слов я вдруг забеспокоилась. Мне сразу вспомнились все легенды, предания и сказания о спрятанных в таких местах существах. С другой стороны, вспомнилось утверждение духа, что многие сильные колдуны пробовали отпустить это существо, но им не удавалось. А после этого оно стирало им память и куда-то девало. Но никто не сможет с уверенностью сказать, что возвращало домой. А еще дух что-то подправил в магии Дэса, и теперь мой муж почему-то совсем не проявляет присущей всем магам осторожности.
Ох, Томочка, как-то слишком это подозрительно… Я не стала открывать дверь, а, наоборот, свернула сферу.
– Таресса, – Дэс смотрел на меня встревоженно. – Что-то случилось?
– Я сегодня вот так открыла дверь в чум, – вздохнула я, – а оттуда полезло проклятие. Вы уверены, что отсюда ничто не полезет? Тот, кто запирал, был вовсе не дурак, раз сделал ловушку такой крепкой. Я считаю, нужно собрать консилиум или хотя бы спросить твоего отца.
Вот в подозрительности и осторожности свекра я была уверена как ни в чем другом. Он всегда действовал как прожженный резидент трех разведок и, кстати, больше всех заслужил первым получить от нас известие.
– Ты можешь с ним поговорить, – помолчав с полминуты, сообщил дух. И теперь я уже была полностью уверена, что он вовсе не тупой, а имеет какой-то свой способ связываться с существом, что сидит в камне.
Столовую в доме Вандерса, куда отправила свою команду, я нашла мгновенно и сразу развернула окно во всю ширь. Только заслоны снимать не стала.
Они, по-моему, даже не уходили никуда – наши новые родичи и старые друзья, – так и сидели толпой возле стола. Алентина пристроилась рядом с моим напарником и жалостливо поглядывала на сиротливо стоявшую перед ним миску с нетронутым медом.
– Ты знаешь, – тихо сказал Дэс, после того как я обвела сферу вокруг стола, показывая ему их лица, – я думаю, нам нужно будет там погостить дней пять. Ты не против?
– Я за, – улыбнулась ему нежно и, остановив экран напротив Вандерса, сняла заслоны. – Привет, папа.
– Таресса! – вскочил он с места. – Вы где?
– Все там же, только в другом месте. Нам нужен совет. Тут кто-то заперт в камне… Как ты считаешь, можно мне открыть дверь или там могут быть проклятия?
Я нарочно спросила про проклятия, чтобы он понял, чего я опасаюсь, и он действительно разгадал мою хитрость, вот только ответил совершенно не так, как нужно было мне.
– Я должен сам осмотреть этот камень, – заявил свекор твердо, – отсюда мне не понять, что именно там может быть.
– Я пойду с тобой! – Тер и девери поднялись с места одновременно, и, украдкой скосив глаза на мужа, я заметила, как влажно блеснули его глаза и дернулся, словно от глотка воды, кадык.
– Я тоже иду, – невозмутимо объявила Хенна. – И попробуйте меня не взять!
– Мы спросим, – тяжело вздохнула я, – у хозяина, подождите секунду…
– Пусть идут, – без обычной паузы сообщил пупс, и мне пришлось открыть дверь.
Не пустил Вандерс только Алентину, заявив, что необученным слабым ведьмочкам нечего путаться у остальных под ногами, пусть лучше мед ест, чтоб простуда не брала.
И по его ехидной ухмылке мне сразу стало понятно – попытка золовки устроить покушение на сердце моего напарника не прошла мимо папаши незамеченной.
– А здесь красиво, – внимательно изучив нас с Дэсом, свекор мимоходом окинул взглядом горизонт и подступил к камню почти вплотную.
И только после этого ближе шагнули девери и Хенна с Тером. Все маги и колдуны вообще с первого момента появления в этом мире вели себя удивительно слаженно. Сразу исчезли куда-то косые взгляды, попытки подколоть и подшутить, соперничество и всевозможные мелкие и крупные разногласия. Теперь командование единогласно отдали Вандерсу, и он, едва закончив первое поверхностное обследование, задал вопрос каждому, не забыв и про меня.
И в результате из объяснений Хенны я узнала, что валун все же не природный объект, а сосуд из металла, очень искусно облицованного сверху толстыми плитами натурального камня. Колдуны добавили, что они связаны воедино сетью мощных охранных заклинаний, которые не позволят его разрушить ни огнем, ни каким-либо инструментом, ни магией. Тем более что лежит он почти на источнике, и вся его защита не ослабла со временем ни на волос. А Дэсгард твердо объявил, что внутри не монстр и не какое-то животное, а человек и сильный маг.
– Почему ты мне этого не сказал? – возмутилась я, вспоминая непонятные белые пятна, и муж озадаченно уставился на меня.
– Я думал, ты сама видела! Что? Извини, Тесса, я как-то не сообразил, что ты не видишь ауру. Мне казалось, это очевидно.
Разумеется, я его сразу простила, но тут же обнаружила, что все остальные смотрят на меня с нездоровым интересом.
– А почему ты сразу не сказала, что уже открывала туда окно? – желчно осведомился свекор, и по оскорбленному сопению стало понятно, что он выражал мне сейчас возмущение всей команды.
– Извини, папа, – когда передо мной так чистосердечно повинились, мне тоже нетрудно принять кроткий вид, – но вы ведь сами ничего не спросили, а роем бросились на него, как пчелы на мед. Я просто не успела.
– Все, – остановил открывшего рот свекра Дэс, – разобрались. У нас вопрос – открывать или нет?
– Рай, Зиг! – решительно скомандовал колдун. – Ставим на всех щит и открываем.
– Щиты могу поставить я, – пробасил дух и возник рядом с камнем, вызвав у магов мгновенную перегруппировку, в результате которой я оказалась крепко зажатой вместе с Хенной в центре толпы и прикрытой телами всех четырех колдунов.
И это было так же приятно морально, как тесно и неудобно физически. Обстоятельство, что все родичи выше меня, вдруг приобрело огромное значение. Из-за их голов и плеч совершенно ничего не было видно, и это никак не могло мне понравиться. Да и колдуны могли нарушить своим поведением ту тонюсенькую ниточку доверия – почти волосок, – которую я ощущала в наших отношениях с духом и его другом. Поэтому, отбросив все сомнения, я решительно подала голос:
– Эй, дух, а почему ты раньше молчал?
– Вы бы мне не поверили. – В его безразличном голосе снова проскользнуло подобие человеческих эмоций.
– Я бы поверила. Ставь щиты, я открываю. Только объясни сначала, почему он сидит в темноте?
– Не хочет, – коротко отрезал хозяин, и мне вдруг стало предельно понятно, чего именно не хочет заключенный в камне маг.
Не хочет, чтобы мы увидели его лицо, надежду в глазах и скептическую, горькую усмешку на губах. Потому что сама я чувствовала бы то же самое после стольких бесплодных попыток.
Сфера мгновенно оказалась в моих руках, и так же мгновенно открылось окно в недра саркофага. Никто не ожидал такой скорости, и заключенный в камне узник тоже, потому и не успел спрятать напряженно наблюдающего за нами лица. И я сумела его рассмотреть… и впасть в совершенный шок. Потому что спутать черты этого юного лица с каким-то другим никак не могла, несмотря на всю разницу в возрасте.
– Гарх!
