заглядывать в личную жизнь другого. Никто из нас троих не желал признавать, что жизнь нас поизносила. У каждого имелись свои секреты, но больше всего их было у Эвальда. Он продолжал регулярно исчезать, якобы для того, чтобы сыграть с зятем партию в шахматы, помочь перевести дочери детскую кроватку, но чаще без каких-либо объяснений. Может, тайно посещал фитнес-клуб или солярий? В компании с ним мы получали удовольствие, да и за столом всегда царило веселое живое общение, но в то же время Эвальд был беспокойным элементом в нашей женской коммуне.
В бесформенной картонной коробке он принес подарки практического назначения, если так можно назвать предметы домашнего хозяйства. Едва ли его собственные дети порадовались бы подобным дарам. С этой поры в кухонном шкафу валяются уже третья ржавая резка для огурцов, третья салатная центрифуга и третья чесночная выжималка, третья по счету машинка для удаления с ткани катышков ворса лежит перед зеркалом в прихожей, а в подвале всегда спотыкаешься о третий громоздкий ящик для хранения принадлежностей для чистки обуви. Больше всего он гордился швейной машинкой, настоящим «Зингером», что он постоянно подчеркивал; в шестидесятые годы это считалось чудом техники. Когда мой сын приедет к нам в следующий раз, он придет в ужас. Никто не мог уже точно сказать, не дойдет ли очередь и до мебели, которую Эвальд попробует втиснуть в и без того непросторное жилище Аннелизы.
К неудовольствию подруги, мы с Эвальдом каждый день ходим гулять, но я бы не сказала, что это малое утешение компенсирует все те многочисленные скандалы, которые из этого следуют. Большой ущерб происходит от рассеянного напряжения, воцарившегося между нами троими. Мы с Аннелизой состязаемся за благосклонность Эвальда, поглядываем друг на друга с недоверием, педантично отмечаем, кто во что одевается, кто какими духами пользуется, вызывает ли это критику или одобрение со стороны высокого господина. Даже Аннелиза прекратила ходить в пятнистых купальных халатах и стоптанных шлепанцах.
Миру и Рубена родители забрали два дня назад, и даже мне стало не хватать их детской веселой непосредственности, тех забавных и умилительных моментов, какие нам дарило общение с малышами. Пока они спали в бабушкиной комнате, я могла не опасаться, что ночью к ней попробует пробраться еще один гость. Без детей отныне мы целиком предоставлены самим себе, и нам больше не требуется исполнять роли бабушки или дедушки, матушки и дитя.
Жаль только, что Эвальд стал пропадать не только по вечерам, но и в течение дня. И отмечаться лишь в тех случаях, когда мы назначали общий обед. По вторникам и пятницам он покидал нас сразу после завтрака.
— Хоть детектива нанимай! — сетует Аннелиза. — Как ни крути, но с ним что-то не то. У тебя нет ощущения, что от влюбленности мы потихоньку ослепли?
Ее слова заставили меня вздрогнуть, поскольку она озвучила именно то, о чем я сама не отваживалась думать.
— Не пора ли нам взять его за жабры? — предлагаю я. — Мы ходим на цыпочках вокруг да около, боясь спугнуть удачу, а он забавляется тем, что водит нас за нос. Самое время раскусить интригана.
Эвальда не было дома, когда к нам пожаловали студенты с букетиком розовых астр. Видимо, они очень дорожили деловыми отношениями с нами. Рикарда, впрочем, открыто заявляет о своих желаниях:
— Когда вы планируете следующее путешествие? Дело в том, что важно учитывать календарь каникул.
— Как только, так сразу мы к вам обратимся, — отвечает Аннелиза. — Да вот, кстати, и задание для вас, прямо сейчас. Правда, для него потребуется машина.
— Если дело важное, то мы могли бы одолжить «Ниссан» у родителей Рикки, — говорит Моритц.
— Вы могли бы незаметно понаблюдать за Эвальдом? — спрашиваю я.
От удивления у обоих полезли глаза на лоб.
— Я думала, Эвальд ваш друг, — смущенно произносит Рикки.
— В принципе да, — киваю я, — но иногда он избегает говорить нам правду. Чтобы окончательно определиться, брать нам его в свое товарищество или нет, нам хотелось бы, чтобы воцарилась ясность. Может, речь идет о невинных вещах. Тем лучше. А пока вам задание: пару раз сесть ему незаметно на «хвост».
Моритц с Рикардой заинтригованы. А поскольку задание пока ограничивается вечерним временем, то им не придется прогуливать лекции.
— Он вооружен? — интересуется Моритц.
У практичной Рикарды другие опасения.
— Мы же не можем постоянно торчать у вас перед дверью в ожидании, пока Эвальду вздумается куда-нибудь дернуть!
— Как только он в очередной раз откажется от ужина, — поясняю я, — мы немедленно звоним вам. До выезда Эвальд обычно час копошится. За это время до нас можно трижды добраться и проследить его путь от самого Шветцингена. У каждого из вас есть
