совести жевал сыр, Нэт и Алонсо налегали на морепродукты. Все эти блюда были под запретом во время поста, ибо есть разрешалось исключительно пищу растительного происхождения. Так что даже сыр, изготовление которого основано на молоке, являлся с точки зрения религиозных канонов блюдом недопустимым.

   Я в очередной раз не без раздражения взглянула на водружённое на столе вкусовое великолепие. В сущности что мешало мне отступить от правил и отправить в рот любой из этих деликатесов, как делали со спокойной душой все мои сотрапезники? Не думала же я, в самом деле, что каждый из них в своё время попадёт за это к демонам? И всё-таки где-то глубоко внутри я ощущала некую преграду, установленную с детства и не позволявшую протянуть руку и наколоть на вилку кусок мяса или сыра. Мысль о таком действии вызывала во мне острое чувство дискомфорта. А коли так, зачем же мне, право слово, себя ломать? Только для того, чтобы доказать себе, что я больше не пансионерка и могу делать, что хочу? Но я и так это знала. И уже давно не испытывала потребности в том, чтобы доказывать себе что-либо подобное.

   - Бросьте, виконтесса! - принялся искушать меня Руперт. - Мы никому не расскажем. Ваши пансионские учительницы никогда не узнают.

   Я презрительно фыркнула. Вот уж до чего мне действительно не было никакого дела, так это что подумают наши пансионские жрицы. Тем более, что после того подарка, который я сделала Учительнице Ариадне, подумать ничего хуже они всё равно уже не могут...

   - Я просто не хочу, и всё, - упрямо заявила я.

   - Неужели вы действительно предпочитаете овощи? - не отставал граф.

   - Нет, не предпочитаю. Но один день в году я вполне в состоянии обойтись и ими.

   Всеобщее внимание, которое Руперт привлёк этими расспросами к моей персоне, начинало раздражать. Я не привыкла находиться в центре внимания, тем более неприятно было ощущать себя белой вороной.

   - Но ведь ваш муж преспокойно ест мясо, - проявил наблюдательность граф. - Как вы это терпите, виконт? - обратился к Дамиану он. - Не хотите убедить свою жену в том, что она страдает понапрасну?

   Дамиан невозмутимо пожал плечами.

   - Но ведь она же терпит тот факт, что я не только не соблюдаю пост, но и никогда не появляюсь в храме, - заметил он. - Она закрывает глаза на мои странности, я принимаю её привычки.

   Я улыбнулась.

   - Что ж, вам виднее, - склонил голову Руперт. - Хотя, признаюсь, на вашем месте я не был бы столь терпелив в подобных вопросах.

   - Именно поэтому ты и неженат, Руперт, - язвительно улыбнулась Нэт. - И уж тем более у тебя нет и никогда не будет такой жены, как Ники. Ники, ведь будь ты свободна, ты бы не вышла за Руперта?

   - Ни за что, - отчеканила я.

   Уж коли граф предельно откровенно говорил о своём отношении к моим привычкам, я не видела причин проявлять бОльшую деликатность.

   - Вот видишь! - просияла Нэт, снова повернувшись к Руперту. - Ни одна интеллигентная девушка не захочет стать твоей женой, даже несмотря на то, что ты - граф и чертовски богат. А всё потому, что твой моральный облик - хуже некуда, да в придачу ты ещё и нетерпелив. И вообще оторван от жизни. Наверняка ты даже не знаешь, где стоит твоя собственная карета.

   Я опустила глаза, подозревая, к чему клонит наёмница, но не желая выдать её секрет выражением своего лица.

   - Ну, тут ты хватила лишнего, - заявил Руперт. - Я отлично знаю, где находится моя карета.

   - А мне кажется, ты просто боишься ударить в грязь лицом, - отозвалась наёмница. -