прекратились, весьма возможно, что его потянет к привычной жизни.

— Она для него — знакомая территория, — сказала Джулия.

— Ты говоришь так, будто эта особа — Западная Европа, — усмехнулась Рейчел, прислонясь к столу. — Ты думаешь, университет действительно потребовал от него прекратить отношения с тобой?

— Да. Но в какой мере они могут ему диктовать? Неужели университетская администрация может заставить его уехать из города? Какое у них право лезть в его частную жизнь, когда он находится в отпуске? Я этого не знаю. Если бы Габриель захотел поговорить со мной, он мог бы позвонить. Но он не позвонил. Думаю, университет дал ему удобный повод, чтобы расстаться со мной. Возможно, у него это было в мыслях и он искал способ осуществить свой замысел. — Джулия скрестила руки на груди. Ей было легче поделиться своими глубинными страхами с Рейчел, чем терзаться ими в одиночку.

— Какая паршивая история, — повторила Рейчел и пустила воду, чтобы вымыть руки.

Глубокой ночью Рейчел и Джулия, обе в халатах, уютно устроившись на диване, попивали вино, болтали и смеялись. Давным-давно уехали Скотт, Тэмми и Куинн, а Эрон лег спать еще несколько часов назад, и сейчас из спальни, минуя коридор, доносился его храп.

Превосходное «Пино нуар» сделало Джулию смелее и раскованнее, и она рассказала Рейчел о процедуре слушаний. Надо отдать должное Рейчел, та ни разу не перебила подругу и лишь потом сказала:

— Не думаю, что Габриель бросил тебя ради сохранения своей должности. В деньгах он не нуждается, а работу всегда мог бы найти и в другом месте. Только одного никак не пойму: почему он прятался за какие-то туманные фразы и не объяснил напрямую, что к чему? Почему не обнял тебя и не сказал: «Я люблю тебя, но нам надо подождать»? — Тут захмелевшая Рейчел хихикнула. — Впрочем, зная Габриеля, сомневаюсь, чтобы он изъяснялся иначе, чем пятистопным ямбом. А цитат у него предостаточно.

— Он что-то говорил про Пьера Абеляра, но меня это не утешило. Чтобы не потерять место учителя, Абеляр хранил свои отношения с Элоизой в тайне. А потом отправил ее в монастырь.

Рейчел схватила подушку, запустив ею в подругу.

— Ну, тебя-то Габриель в монастырь не отправит. Он тебя любит, и я просто не верю, что может быть иначе.

Джулия прижала подушку к груди и повернулась на бок:

— Если бы он меня любил, он бы меня не бросил. Он бы не расстался со мной по электронной почте.

— Неужели ты всерьез думаешь, что он просто развлекался с тобой и врал тебе?

— Нет. Но сейчас это уже не имеет значения.

Рейчел звучно зевнула:

— Что бы ни сделал мой братец, сейчас он чувствует себя по уши в дерьме. Возможно, он пытается как-то оберегать тебя.

— Он мог бы написать об этом. Прямо и понятно.

Рейчел прикрыла рукой глаза:

— Здесь я сама ничего не понимаю. Ведь мог бы попросить нас передать тебе его послание. Мог бы написать тебе письмо. Почему Габриель вообще не послал этот университет ко всем чертям?

Джулия перевернулась на спину, мысленно задавая себе тот же вопрос.

— Хочешь ему позвонить? — вдруг спросила Рейчел, беря с кофейного столика свой мобильник.

— Нет.

— А почему? Может, он и ответит. Подумает, что это я звоню.

— Уже три часа ночи, и у меня нетрезвая голова. Не самое лучшее время для разговоров. И потом, он