не я. Гита, пошли!

– Ну, нам пора, – жизнерадостно объявила нянюшка Ягг.

Они развернулись, чтобы уходить. В дверях появилась вторая сестра.

– О боги! – воскликнула нянюшка Ягг. – Я даже и не заметила, как она вошла!

– Мы сейчас просто уйдем, – громко сказала матушка. – Надеюсь, вы, дамы, ничего не имеете против?

Она твердо встретила устремленный на нее взгляд.

В воздухе повисло напряжение.

– Гита, когда я скажу, беги… – шепнула матушка Ветровоск сквозь стиснутые зубы.

– Слышу, слышу, – откликнулась нянюшка.

Матушка пошарила за спиной и нащупала чайничек, в котором Элла недавно заваривала чай. Она взвесила его на ладони, стараясь двигаться медленно и плавно.

– Готова, Гита?

– По твоей команде, Эсме.

– Бежим!

Матушка подбросила чайничек под самый потолок. Головы обеих сестер немедленно повернулись следом за ним.

Нянюшка Ягг тащила за собой спотыкающуюся Маграт. Матушка захлопнула дверь прямо перед носом одной из сестер, которая, разинув рот, бросилась было следом за ними, но чуть припозднилась.

– А девушку мы вам оставляем! – крикнула нянюшка, когда они неслись по дорожке.

– Они сторожат ее, – ответила матушка. – И с ней ничего не случится!

– В жизни не видывала людей с такими зубищами! – покачала головой нянюшка.

– Это потому, что никакие они не люди! Они змеи!

Ведьмы достигли сравнительной безопасности улицы и, задыхаясь, прислонились к стене.

– Змеи? – просипела нянюшка.

Маграт открыла глаза.

– Это все дело рук Лили, – пояснила матушка. – Помнится, такие штуки у нее всегда хорошо выходили.

– Самые настоящие змеи?

– Угу, – мрачно подтвердила матушка. – Ей это пару раз плюнуть.

– Вот так штука! У меня бы такое ни за что не вышло.

– В прежние времена у нее бы тоже ничего не получилось. Вот она, сила зеркал.

– Я-я-я… – заикаясь, проблеяла Маграт.

– С тобой все в порядке, – успокоила нянюшка. И поглядела на матушку.

– Что б ты там ни говорила, а девушку бросать нельзя. Да еще в доме, где расхаживают змеи, возомнившие себя людьми.

– Все куда хуже. Как раз они-то по-прежнему считают себя змеями, – поправила матушка.

– Ай, все едино. Даже ты никогда не творила ничего подобного. Самое худшее, так это когда ты слегка сбивала людей с толку и они путали себя с кем-то другим.

– Это потому, что я добрая, – резко отозвалась матушка.

Маграт передернулась.

– Ну что, будем ее вызволять или нет? – поинтересовалась нянюшка.

– Не сейчас. Всему свое время, – ответила матушка. – Ты меня слышишь, Маграт Чесногк?

– Да, матушка, – отозвалась Маграт.

– Нам нужно найти место, где мы могли бы спокойно переговорить, – сказала матушка. – Насчет сказок.

– А что насчет сказок? – спросила Маграт.

– Лили использует их, – объяснила матушка. – Неужто сама не видишь? Это чувствуется по всей стране. Сказки скапливаются здесь потому, что именно тут они находят себе выход. Она подкармливает их. Думаешь, ей нужно, чтобы твоя Элла вышла за этого самого дюка просто потому, что того требуют политические соображения? Нет, это всего-навсего… видимость. Но истинная причина кроется в другом. Лили хочет, чтобы девочка вышла замуж за принца, потому что того требует сказка.

– А зачем ей это? – удивилась нянюшка.

– Все сказки на свете крутятся либо вокруг добрых фей, либо вокруг злых ведьм. И вот тут на сцену выступает наша Лили. Она как… как… – Матушка Ветровоск помолчала, пытаясь подыскать нужное слово. – Помните, в прошлом году в Ланкр приезжали циркачи?

– Ага, – кивнула нянюшка. – Там еще всякие девицы в блестящих трико прыгали, и парни выливали