— Миссис Дано? — спросила Саманта. Мишель покачала головой.

— Нет. Голос не тот. Другой.

— И какие чувства он вызвал в тебе, этот голос?

— Гм-м-м... Покой... во всем теле... И легкость... Мишель продолжала заново проигрывать сцену до того момента, когда села в «Мерседес» Саманты.

— И где это чувство теперь?

— Здесь, — Мишель открыла глаза и, прищурившись от солн-

Щ постучала себя по груди. — В моем сердце.

Теперь Саманта приподнялась на локте.

— Некоторые называют это интуицией. Я же предпочитаю

называть это «истинным Я». Теперь ты знаешь голос своего «ц_с, тинного Я»... и ощущения, его сопровождающие. Мишель кивнула.

— Где вы этому научились?

— От деда, — Саманта улыбнулась своим воспоминаниям. Он был очень успешным бизнесменом. Однажды — мне тогда было четырнадцать, — я наблюдала, как он проводил деловое совещание в нашей гостиной. Я заметила, что всякий раз, когда ему нужно было принять важное решение, он замолкал, прикусывал губу, клал руку на сердце и три раза стучал по груди. А потом вы давал решение. Впоследствии я спросила его об этом. Он сказал, что всегда сверяется со своим «истинным Я», прежде чем умом согласиться на что-то важное.

— Гм-м-м...

— И какой следующий шаг подсказывает тебе твоя интуиция?

— спросила Саманта далее.

Мишель хотела что-то ответить, но удержалась. Она снова закрыла глаза и положила руку на сердце.

— Мне это не нравится, — она поерзала. — Она говорит,

что

пора встретиться с Эриксенами... Но...

— Да, но...

— Это другое, — возразила Мишель. — Я просто... Я так его боюсь!

— Ты всегда так говоришь о нем, будто он огромен, как Кинг

— Конг. и вдвое злее. Но ты должна понимать, что это всего лишь твое восприятие.

— Мое и очень многих других людей.

— Все равно твое, — настаивала Саманта. — И ты можешь изменить его.

Мишель молчала, ждала.

— Представь его мысленно, — начала инструктаж Саманта.

— Представь как можно подробнее.

Мишель закрыла глаза.

— Во что он одет? Как пахнет? Как далеко он стоит? Какой у него рост? Что его окружает?

Образ Энтони постепенно заполонил сознание Мишель, и ей стало не по себе. Он возник в ее памяти таким, каким она увидела его в первый раз. У него было красное от ярости лицо, — его она часто видела таким и в последующие годы. Мишель стояла в пикете перед зданием «Эриксен Тимбер», протестуя против проводимой компанией политики восстановления лесов — вернее, по существу, отсутствия такой политики. В тот самый день она познакомилась с Гедеоном, когда он вышел на переговоры с пикетчиками.

Возможно, она виновна в ревизии истории, но ей казалось сейчас, что она влюбилась в своего будущего мужа с первого взгляда.

— Уплываешь в сторону. Вернись к мистеру Э.

Она вернулась к образу Энтони, на этот раз вообразив пар, валивший из его ушей, когда они с Гедеоном объявили о своей помолвке. Внешне он был вежлив, но его истинные чувства ни для кого не были секретом.