Когда к ней снова вернулось дыхание, Владычица Самоцветов выползла из-под горы свалившихся на нее тряпок и пыли и с торжествующим видом оторвала большой лоскут, вызвав приступ удивленного смеха у Краера и Хоукрила. Держа его в руках, она вернулась к столу.
— Могу ли я надеяться, что кто-нибудь поможет мне сделать узелок, который я могла бы носить на спине? — церемонно спросила она, бережно складывая безделушки на расползающуюся тряпку.
— Просто киньте их сюда, — прогремел Хоукрил, снимая мешок с плеча. — Если я могу поднять полторы дюжины намокших волшебных книг, то уж дотащу заодно и несколько подсвечников.
Эмбра, похоже, совсем забыла о книгах. Из мешка до нее донесся запах плесени. Она посмотрела на мешок, вздохнула и протянула Хоукрилу руку, в которой был подсвечник и несколько браслетов.
Но латник не взял их у девушки: он побледнел, уронил мешок и выхватил меч.
— Когти Темного! — полузадушенным голосом пробормотал он.
— Что?.. — в замешательстве спросила она и тут увидела, что Краер тоже выхватил кинжал и пригнулся, готовый к бою. Она резко обернулась, схватив еще несколько браслетов.
Зал наполнился отвратительными фигурами. Из-под полуразложившейся плоти выглядывали грязные кости, и все эти мертвецы в жуткой тишине подплывали, не касаясь земли, и охватывали кольцом Банду Четырех. Три дюжины пар блестящих глаз призраков уставились на Эмбру, а она повернулась, подбоченившись правой рукой, и неторопливо надела браслеты на запястье левой.
— Мы кое-что потревожили, целитель, — спокойно сказала она, — но я не вижу здесь ничего такого, что могло бы причинить нам вред.
— Но ведь некоторые призраки могут сильно напакостить, правда? — спросил Краер; его голос чуть заметно дрожал.
— Да, — мягким голосом ответила Эмбра, почти вызывающе подняв руку с браслетами. Отвратительные создания отшатнулись, когда она прикоснулась пальцем к блюдцу, спрятанному на груди, и по браслетам побежали яркие вспышки. — Я когда-то уже сталкивалась с одним. Это мой отец придумал, чтобы развивать во мне смелость.
— Нам так нужно здесь оставаться? — резко спросил Хоукрил, увидев, что призраки снова начали приближаться.
— Думаю, что лучше всего отправиться дальше, — поддержал его Краер. — Что, если волшебники барона вышлют против нас еще какую-нибудь гадость — заклятие, монстра или даже кого-нибудь из них самих в его человеческом облике — сюда, в эту комнату, где все они… эти?..
Сараспер кивнул.
— Именно поэтому мы должны немедленно уходить. — Он взглянул на Эмбру и мрачно добавил: — Я провел в этом доме немало лет, и призраки беспрестанно крутились тут, я их уже чуть ли не старыми друзьями считал. Но сейчас мне почему-то неуютно: будто кто-то за нами наблюдает.
Пока целитель произносил эти слова, глаз, все это время висевший никем не замеченный под потолком, беззвучно отплыл в сторону и исчез в небольшом отверстии в углу.
Солнечные лучи проникли через высоченное арочное окно замка Аделн и легли на стол рядом с локтем барона Аделна. Тот задумчиво пригубил вино и поставил бокал на краю освещенного пятна, чтобы полюбоваться игрой напитка, но мысли его были далеко отсюда. Он думал о том, как можно использовать воинов, которые возвратились из Иерембора и разбрелись по дюжине с лишним баронств, обозленные, голодные и… и не получившие платы за проигранную войну.
Лакей, который беззвучно и неподвижно стоял в углу, заметил, что породистое лицо барона вдруг побледнело, а лоб наморщился. Эскульф Аделн щелкнул себя пальцем по подбородку — верный признак того, что решение принято и мысли (глядя на всегда спокойное лицо барона, никак нельзя было догадаться, о чем он думал) устремились, словно ловчие соколы, вслед за выбранной добычей — и взглянул на слугу.
— Приведи к нам сенешаля,[3] а потом жди снаружи, пока он не выйдет.
Барон поднялся и подошел к окну. Он смотрел на крыши Аделна-на-Озере и на реку, вьющуюся вдали в лучах солнца, пока не услышал за спиной знакомый голос:
— Господин, вы меня вызывали…
Аделн обернулся и решительно приказал:
— Немедленно отправь гонцов к нашим шпионам вверх и вниз по всей Серебряной. Я хочу знать, кто нанимает воинов, в каком количестве и какую плату им предлагают.
Он негромко щелкнул пальцами; это означало, что аудиенция окончена.
Сенешаль кивнул и шагнул было к двери, но барон Аделн неожиданно остановил его.
— Да, Пресгур, начинай нанимать всех воинов, которых застанешь в наших пределах. Жулики, калеки, злостные мятежники, тупицы — мне пригодятся все. Чем скорее ты начнешь, тем лучше.
Сенешаль так и стоял спиной к своему господину — в том же положении, в каком его застали слова барона. Он дважды выразительно вздохнул, но ничего не сказал, а лишь кивнул и двинулся к выходу.
Аделн немного постоял, слушая затихающий стук его башмаков, и невесело улыбнулся потолку.
Прекрасная в неярком искусственном свете, обнаженная женщина поднялась с кровати; дыхание ее было прерывистым от возбуждения и страха.
— Я могу научиться называть вас господином. Чешуя не вызывает у меня отвращения… как вы теперь знаете.
— Тогда вс-с-стань на колени, — ответил мужчина со змеиной головой, набрасывая мантию на плечи и указывая на кровать, — и поз-з-знай с-с-силу, которую я тебе обещ-щ-щал.
При этих словах из его рукава выползла змея и поползла по руке, а женщина поспешила повиноваться.
— Ес-с-сли ты вс-с-скрикнеш-ш-шь, то умреш-ш-шь, — сказал жрец, рисуя холодной светящейся слизью знаки на ее груди.
Потом он без предупреждения выбросил руку. Змея откинула голову, метнулась вперед и укусила светящуюся грудь.
Женщина всхлипнула и задрожала всем телом. Змея, сверкая глазками, медленно уползала обратно в рукав, а по телу женщины разливалось мертвящее пламя.
— Этот яд с-с-смертелен для вс-с-сех, кроме тех, кто с-с-служит З-з-змее, — произнес ритуальную фразу человек-змея. — Вс-с-стань, с-с-сес-с-стра, и прис-с-соединис-с-сь к с-с-самому с-с-святому с-с- служению, какое только извес-с-стно Дарс-с-сару.
Когда женщина поднялась на ноги, светящийся символ на ее груди вспыхнул белым блеском, возбуждая змею. Она снова подняла голову и подалась к женщине.
— Поцелуй Инициатора, — приказал жрец.
Она наклонилась вперед, чтобы поцеловать сухую, покрытую чешуей головку, и та потерлась о ее губы. Женщина решительно лизнула чешую, и, словно подбодренная этим приветствием, змея медленно проползла по ее груди, по плечу и неторопливо двинулась дальше по нагому телу.
— Ты воис-с-стину признана, — сказал жрец, но в его голосе, похоже, прозвучало раздражение. Он поглядел на змею, скользившую по покрывшейся мурашками коже, и добавил: — Не двигайс-с-ся — и, может быть, уцелееш-ш-шь.
— Вот это и есть катакомбы? — спросил Краер, глядя на сверкающие влажным блеском стены. Четверо стояли в холодном, пахнувшем землей проходе, где не было никакого света, кроме того, что струился из светящегося камешка в руке Сараспера. Когда целитель закрывал его пальцами, как сделал это сейчас, становилось жутко.
— Нет, еще не они, — ответил Сараспер. — В Силптаре нам потребуются деньги.
— Неужели здесь сокровищницы Серебряного Древа? — просветлев лицом, спросил Краер, — Тогда неудивительно, что они не хотели, чтобы здесь шлялись посторонние!
— Мы уже миновали сокровищницы. Они были как раз там, где от нас отвязались призраки, — нараспев произнесла владычица Серебряного Древа. — Они пусты.
