– К матери Сергея. Должна она наконец появиться.

Едва свернув на улицу, где жила Беленькая, мы увидели вчерашних соседок. Они отчаянно ругались с водителем старого «Фольксвагена», который припарковался у дома номер двенадцать, да так неудачно, что правым передним колесом угодил на газон.

– Что вашему газону сделалось? – кричал незадачливый водитель в ответ на вопли бабок.

– А то, что вы совсем обнаглели. Совести у вас нет. Уж скоро на крыльцо заедете. Чего тебе возле парка не стоится, там места сколько угодно. Нет, все лезут сюда. Медом вам, что ли, здесь намазано?

– Задолбали вы, бабки! – в сердцах сказал водитель «Фольксвагена», садясь в машину, открыл окно и проорал: – Вон у вас в переулке тачка вообще на клумбе стоит, а вы прицепились из-за дурацкого газона!

Он рванул с места и вскоре скрылся за поворотом.

– Пожалуй, здесь парковаться не стоит, – заметила я. – Чтобы старушек не раздражать.

Старушки, между тем, пылая праведным негодованием, направились в переулок. Владан последовал за ними, может, решил там припарковаться? Переулок как раз отделял интересующий нас дом от соседского. Свернув туда, мы увидели джип, стоял он возле куста сирени. Хозяин джипа подогнал его вплотную к забору, изрядно примяв траву, однако клумба, которая была здесь, оказалась нетронутой. Кстати, вид у клумбы был такой, что становилось ясно: цветы, в основном многолетние, росли тут сами по себе, никто о них особой заботы не проявлял. Не считая разве что старушек, да и они скорее были возмущены чужим нахальством, вряд ли в другое время вспоминая о клумбе. Мы не спеша проехали мимо, наблюдая за тем, как бабки заполошно размахивают руками, призывая на головы водителей кару небесную. Владан открыл окно, и их диалог мы хорошо слышали:

– Нет, ты смотри, что делают…

– А может, это к Новиковым кто приехал? Вот и поставил машину к их забору. Сунемся к Катьке, мало не покажется.

– Какие Новиковы? Катька с семейством в воскресенье в Турцию отчалила. Забыла, что ли?

– Забыла… ну, если к Беленькой разве что приехали…

– Пусть бы и мяли траву у ее дома. Вот я сейчас в полицию позвоню… Повадились у нас машины бросать, не улица, а гараж…

В зеркало я видела, как бабуля достала из кармана мобильный.

– Да ладно уж, в полицию, – пошла на попятный ее подруга. – Не свирепствуй…

– И позвоню, и номер запишу. Чтоб другим неповадно было.

Владан остановил машину, продолжая наблюдать за старушками. Я хотела выйти, но он меня остановил:

– Не спеши.

Оставалось теряться в догадках, чем его это незначительное происшествие так заинтересовало. Соседки, еще немного повозмущавшись, побрели в сторону улицы, а Владан, развернувшись, поехал назад. Когда до припаркованной машины оставалась сотня метров, притормозил, укрыв свой джип в тени деревьев. Переулок, кстати, узкий, и с парковкой здесь, в самом деле, беда.

– Чего ждем? – спросила я, сообразив, что покидать джип он не торопится.

– Кого, – ответил Владан. – Хозяина тачки.

– По-твоему, он сейчас у матери Сергея?

Владан пожал плечами:

– Может, просто тут припарковался, на соседних улицах знаки «Стоянка запрещена», вот народ сюда и тянет.

– Но… если он не имеет отношения к Беленькой, зачем он нам нужен?

– Почти уверен, что имеет, потому как это машина Флинта.

Пока я пыталась осмыслить новость, появился и сам Флинт. Калитка, выходящая в переулок, открылась, и я увидела высокого мужчину с бритой головой, он быстро огляделся, надел солнцезащитные очки и почти бегом направился к машине. Зачем-то развернулся, хотя проще было бы выехать на улицу, с которой мы не так давно свернули, и вскоре промчался мимо на большой скорости.

– Жди здесь, – сказал мне Владан, покидая машину.

– Я с тобой, – сказала я и, не дожидаясь его ответа, выбралась из джипа.

– Я сказал, жди здесь, – разозлился он.

– Почему ты не хочешь, чтобы я пошла с тобой? – заныла я.

– Потому что неизвестно, что нас ждет в доме.

– По-твоему, Флинт оставил там кого-то из своих?

– Сомневаюсь.

– Я иду с тобой, хочешь ты этого или нет, – отрезала я.

– Тебе же хуже, – махнул он рукой, направляясь к калитке.

Надо бы его послушать, но упрямство в тот раз сыграло со мной скверную шутку. Владан шел впереди, не обращая на меня внимания, я трусила следом, опасаясь приближаться, уж очень недовольным он выглядел. Но позволить ему идти одному не могла и считала, что поступаю правильно.

Калитка запиралась на щеколду, открыть ее труда не составило. Мы оказались в заросшем бурьяном дворике, тропинка вела к задней двери дома, распахнутой настежь. «Должно быть, хозяев опять нет», – прислушиваясь, подумала я. А что здесь делал Флинт? Решил обыскать дом, предположив, что похищенное Сергей мог спрятать у матери? Глупость, конечно, учитывая, что прошло уже полгода.

Очень хотелось обсудить все это с Владаном, но лезть к нему с вопросами я поостереглась. Он явно был не расположен к разговорам, по-прежнему делая вид, что не замечает моего присутствия.

А если хозяева сейчас дома и просто не потрудились закрыть за гостем дверь? В такую погоду ее могли держать открытой… Шагнув через порог, мы оказались в кухне, небольшой и очень захламленной. Прямо возле двери стояла газовая плита, до того грязная, точно ее не мыли год, а то и больше. На плите две кастрюли с чем-то дурно пахнущим. Запах в кухне вообще стоял отвратный. Владан сделал пару шагов, а я все еще топталась у порога, наконец-то отвела взгляд от плиты и едва не заорала в голос. Поначалу от неожиданности. На стуле, посередине кухни, сидела женщина, свесив голову на грудь. Растрепанные седые волосы закрывали ее лицо почти полностью. «Пьяная, – решила я. – До кровати добраться не смогла и уснула прямо на стуле». Вот только в кухне было невероятно тихо, а спящий человек должен хотя бы дышать. Тут и прочие странности бросились в глаза: руки женщины были отведены назад, а ноги… ноги оказались привязанными к ножкам стула.

– Она что… – начала я и стиснула рот рукой, с трудом сдерживаясь, чтобы не закричать от ужаса.

Владан взглянул на меня и сказал сурово:

– Не вздумай.

Я согласно кивнула и вслед за ним подошла к женщине поближе, желая продемонстрировать силу воли, хотя он в этой демонстрации, по-видимому, особо не нуждался. Зря я это сделала. Останься я возле порога, избавила бы себя от зрелища еще одного трупа, к тому моменту я уже поняла, что женщина мертва. Между шкафом и стеной, поджав под себя ноги, лежал мужчина в грязной белой футболке. На груди кровавое пятно, успевшее подсохнуть. Тут же валялся кухонный нож, лезвие покрыто чем-то бурым… «Повздорили по пьяному делу, и дядька убил сожительницу, а потом и сам…»

Владан приподнял голову женщине, а я поспешно зажмурилась, очень сожалея, что успела увидеть слишком много. Ожоги по всему лицу… Я тихо застонала, а Владан спросил сурово:

– Собираешься падать в обморок?

Я отчаянно покачала головой, давая понять, что на ногах устою. Владан, потеряв ко мне интерес, внимательно осмотрел женщину. И наклонился к мужчине, его голову он тоже приподнял, держа в руке носовой платок. Теперь стала видна жуткого вида рана на его горле.

– Боже мой, – пискнула я и попятилась к двери.

– Жди возле машины, – буркнул Владан.

Не помню, как я оказалась в переулке. Повисла на заборе, пытаясь справиться с дурнотой, но тут испуганно подумала, что меня могут увидеть, и ходко припустилась к машине. Зубы выбивали дробь, в голове плотный туман, но кое-какие мысли сквозь него пробивались. Что, если бабки позвонили в полицию? Или сами решат заглянуть в дом? С намерением узнать, чья машина здесь стояла. И Владана