котятами в руках. Феерически абсурдная картина. В любом мире, кроме Асперанорра.

— Думаю, норресса, что это немного скрасит ваше одиночество?

— Это мне?

— Да… Вам не нравится эта пушистая малышка?

Я смотрел в эти зелёные, широко распахнутые глаза и хотел улыбнуться. Это нечто удивительное. Целый мир в этих глазах. Прекрасный и удивительный.

Как вручал свой подарок Рэйнар Трэмп и что по этому поводу сказала Кира Ягужинская, я не знаю. Знаю одно, — Трэмп весь вечер ходил с шалыми глазами и всё норовил мне что-то сказать. Не знаю, что именно, но думаю нечто матерное. Ну а как ещё эмоции выразить? Даже самые положительные. Весь оставшийся вечер донжон звенел от счастливых криков и причитаний. Как дети, ей-богу.

Пока девушки радовались подаркам, я собрал парней и коротко пересказал наши проблемы. Разговор был долгим и поверьте — не самым лёгким. Разошлись только под утро. Не раздеваясь рухнул в кровать и сквозь сон почувствовал как кто-то наклонился над моей кроватью. Сон это был или явь — безразлично. Я спал. И может быть, этот лёгкий поцелуй мне просто приснился…

Жаль, если это был только сон.

Утром опять навалились мысли. Да, у меня полтора-два месяца на подготовку к нашей операции по освобождению Кларэнса и ликвидацию заговора. Потом начнётся праздник выживших и плач о погибших. Хлестаться с нежитью будем всерьёз. Может случиться, что и не только с нежитью.

Для начала я отправился в темницу, где сидит взятый в плен вампир. Сидит, сидит! Куда он денется, тварь? Кормить не нужно, а кружка крови, раз в неделю, всегда найдётся. Голодные кровососы не привередливы — любая кровь годится.

Затхлый воздух, жирная темнота и склизкие от плесени ступени. Нависающие тяжёлым грузом своды потолка и быстрые чёрные тени, пляшущие на стенах… Жутковатое место. С противным скрежетом ржавых петель открылась дверь и я шагнул в камеру, где некогда сидел Димка Воронов.

— Здравствуй старик, — я поднял факел повыше, чтобы разглядеть прикованного к стене пленника.

— Что тебе нужно, северянин? — старый вампир поднял голову и в глазах сверкнул огонёк ненависти.

— Жить хочешь? — спросил я.

— Жить? — белесые губы растянулись в жуткой ухмылке, показав один клык. Второй клык поменьше размерами. Новый отрастает, — взамен выбитого.

— Ну да, конечно, — соглашаюсь я. — Ты же нежить! Какая может быть жизнь? Хорошо, я уточню. Хочешь, я отпущу тебя на свободу?

— Что тебе нужно, северянин? — упрямо повторил он.

— Ты древний вампир и к твоим словам прислушиваются. Жаль, что твоя семья погибла…

— Не тяни жилы, человек, — прошипел он.

— Мне нужно, чтобы ты увёл вампиров из Кларэнса. Всех, до единого.

— Не слишком ли много ты хочешь, северянин?

— Взамен я предлагаю свободу. Разве этого мало?

— Они меня не послушают…

— Ты лжёшь! У вас, тварей, уважительно относятся к мнению старших, а я не просто дарю свободу — я предлагаю сделку, которая выгодна. Выгодна не только для тебя, но и для всех кровососов, которые обосновались в городе.

— Продолжай, — сказал он и на один миг мне привиделась большая шипящая змея.

Я даже головой тряхнул, что отогнать это видение. Глаза, с узкими вертикальными зрачками исчезли. Не сразу, но исчезли. Растворились в сумраке холодного подземелья. Дьявол, что это было?! Морок? Наваждение? Гипноз?

— Раздери тебя дрэнор, старик, — не выдержал я и сплюнул.

— И что ты видел? — послышалось шипение и нечто похожее на смех. Старик-вампир явно развлекался. — Какую-нибудь грациозную тварь?

— Тебя дохлого видел, — отрезал я. — С деревянным колом, вбитым тебе в задницу. Хватит паясничать! Я предлагаю тебе свободу. Обещаю, что не трону твоих собратьев, когда будут переселяться на новое место.

— Это куда же? Неужели ты подаришь нам свой замок? — оскалился старик. — Пожалуй, что я соглашусь… Здесь много вкусного…

— Обойдёшься без замка. К северо-востоку от Грэньярда есть деревушка.

— Знаю… Рунакамм…

— Да, она самая. Я передам её в твоё владение. Без жителей.

— Зачем мне старая рыбачья деревня и к тому же без жителей? Она никому не нужна…

— Там рядом Грэньярд. Найдёте кого похитить.

— Нет, северянин. Я стар, чтобы бегать по чужим городам. Тем более, что в Грэньярде живёт одна старая ведьма. Не хочу с ней встречаться. Паскудная и склочная баба. Как ты собираешься переправить всех в эту деревню? Мы не драконы и летать не умеем.

— Сколько вампиров в Кларэнсе?

— Около ста, — спокойно ответил он. — Точнее не скажу, не знаю.

У меня, после этих слов, мороз по коже прошёл. Сто вампиров это… Это очень много. В Мэше мы насчитали пятнадцать. Там больше оборотней было, чем этих кровососов. Сто вампиров… Вот это да…

— Я отдам наш драккар и две рыбачьих баркаса. Думаю, что поместитесь. Согласен?

— Почему же? Согласен. Но Рунакамм я хочу получить вместе с жителями, либо… Извини, но тогда сделка не состоится.

— И ты готов поклясться своей кровью, что не обманешь меня?

— Да, готов.

— Я должен подумать.

— Думай, северянин… Думай… У тебя много времени…

Клятва на своей крови, это высшая клятва для вампира. Если он не выполнит обещанное, то кровь превратится в прах и он погибнет. Почему именно так? Не знаю, но так написано в книгах и так мне рассказывал маг из Сьёрра.

Я вышел во двор замка, повесил факел у дверей и побрёл в донжон. Поднялся к себе в кабинет, уселся у очага и закурил. Выбор невелик. Или я отдам Рунакамм вампирам, либо мы будем иметь удовольствие хлестаться с ними в Кларэнсе. И тогда мы поляжем все. Если не поддержим Робьена Кларэнса, то его уберут, а потом примутся за нас. Если старик уведёт вампиров из Кларэнса, то там останутся только оборотни и пять магов. Если уведёт… Если сможет. Если… Если… Если… Слишком много этих «если».

У лестницы послышались шаги и осторожное покашливание.

— Кхе-кхе…

— Заходи Мэдд, — сказал я не поворачивая головы, — не стой на пороге.

— Что сказал старый вампир? — спросил Стоук и присел на скрипнувший под его весом стул. — Отказался?

— Согласился. Но хочет получить Рунакамм со всеми жителями.

— Ты уже дал ответ?

— Нет, — покачал головой я. — Сказал, что подумаю.

— Надо соглашаться.

— Там живые люди, Мэдд.

— Магистр! Девчонок Вэльда мы вытащим. Управляющего с семьёй тоже заберём. Дюнк… Не знаю. Эти святоши упрямы, как дрэноры. Может психануть и остаться с жителями. Кроме этих, больше наших людей нет.

— Мэдд, кроме наших людей, там есть и другие. Обычные люди. Женщины, дети.

— Эх Серж… Послушай ты меня, старого вояку…

— Я знаю что ты скажешь Мэдд, — кивнул я, — и поверь, ценю твоё мнение.

— Хорошо, — Стоук тряхнул копной своих чёрных волос. — Скольких людей мы потеряли? С тех пор