— А еще он сказал, что ты очень красивая.
— Неужели?
— Да, он так сказал.
— Не надо принимать на веру все, что говорят люди.
Девочка резко повернулась и посмотрела матери в лицо. Вокруг глаз залегли морщинки, которых она прежде не замечала.
— Почему ты больше не красишь губы?
— У меня кончилась помада. Еще две недели назад.
Девочка встала и тряхнула волосами. За окном у дороги виднелась вывеска «Хижина Дайны». Перед ресторанчиком остановились три больших грузовика. Единственное здание на много миль вокруг. На асфальте были нарисованы желтые линии для парковки, но грузовики стояли как попало. Дверь распахнулась, и из ресторана вышел человек в ковбойских сапогах и шляпе. Он смеялся. Наверное, кто-то, оставшийся внутри, — может быть, сама Дайна — только что удачно пошутил. Увидев поезд, человек посмотрел на проползавшие мимо вагоны, приставив палец к полям шляпы. А потом направился к грузовику.
Девочка не поняла, зачем он коснулся шляпы. Может, это знак приветствия. А может, его жест вовсе ничего не значил. Девочка сунула руку в карман платья и ощупала узел на ленте. Потеребила в руках шарф. И повернулась к брату:
— Как по-твоему, этот шарф красивый или не очень?
Мальчик заерзал на сиденье, хлопая глазами.
— Только говори правду, — предупредила девочка.
— Я всегда говорю правду.
— Ну?
— Тот, что ты носила в прошлом году, нравился мне больше, — после некоторой паузы ответил мальчик.
— В прошлом году я вообще не носила шарф. — Девочка отвернулась и глянула в сторону туалета, пытаясь сообразить, вышел ли уже оттуда Тед Исимото.
Дверь туалета открылась, появилась молодая женщина с ребенком на руках. Он кричал, личико покраснело от натуги. Блузка на женщине спереди была мокрой. Тед Исимото исчез.
Девочка открыла чемодан, достала потрепанную колоду карт и стала ее тасовать.
— Вытащи карту, — попросила она брата. — Любую.
Мальчик не ответил. Он что-то искал в своем чемодане.
— Хорошо, тогда я сама вытащу. — Она вытащила карту из середины колоды и показала брату. — Отгадай, что она означает.
— У меня нет настроения играть в карты, — буркнул мальчик.
— Это еще почему?
— Потому что. Я забыл зонт. Мне казалось, я взял его. Но в чемодане его нет.
— В дороге без потерь не обходится, — заметила мать, протягивая ему апельсин.
— Так что будь растеряхой и впредь, — добавила девочка.
— Я этого не говорила, — возразила мать.
— Но имела в виду, — отрезала дочь.
— Как только приедем, я куплю тебе другой зонт, — пообещала мать.
— Боюсь, мы никогда не приедем, — вздохнула девочка.
— Приедем. Завтра.
Мальчик постучал апельсином себе по лбу.
— Прекрати, — сказала мать.
Он перестал, надкусил толстую кожуру, и сок потек у него по подбородку.
— Аккуратнее. — Мать забрала апельсин и стала чистить. Движения у нее были медленные. В конце концов, спешить некуда. — Вот как надо обращаться с апельсином, — сказала она. На ее тонких белых руках недавно стали появляться пигментные пятна. Она поздно вышла замуж, поздно родила детей, но рано начала стареть. — Ты понял? — спросила она сына.
— Понял. — Он открыл рот, и мать дала ему дольку апельсина.
А девочка тем временем выбрасывала в открытое окно карту за картой. Наконец у нее осталась последняя — шестерка треф. О значении этой карты ей ничего не было известно. Она перевернула ее и посмотрела на фотографию Гласье Фоллс на рубашке. Позапрошлым летом отец нанял водителя-индуса, который отвез всю семью в Йосемити,[14] где они провели неделю в отеле «Авани». Там, в сувенирной лавке, она и купила эти карты, а брат — настоящий томагавк. Каждый вечер они ужинали в удивительном ресторане, где висела люстра невероятных размеров. Официанты в смокингах называли ее «мисс» и приносили на серебряном подносе все, что она заказывала. Каждый вечер она заказывала одно и то же. Омара. Омары в этом отеле были очень вкусные.
Девочка написала на шестерке треф свое имя и выбросила карту вслед за остальными.
Ближе к вечеру поезд проезжал окрестности Элко. У обочины стоял старый красный грузовик, с подножки которого соскочил какой-то мужчина. В кабине сидела женщина и глядела куда-то вдаль. Девочка знала, куда она смотрит. В пустоту. Потому что больше здесь смотреть не на что. Мужчина несколько раз ударил по капоту, из-под которого валил дым.
— Правильно, дай ему как следует, — сказала девочка.
В небе кружил одинокий ворон. Потом эта картина скрылась из виду.
Мальчик потянул сестру за рукав.
— Что тебе?
— Слон его затоптал, — сообщил мальчик. — Того человека, который фотографировал. — Он лизнул кончик пальца и вывел на пыльном окне букву «X».
Девочка открыла чемодан и дала брату лист бумаги и карандаш:
— Рисуй лучше здесь.
Мальчик нарисовал большой квадрат, а в квадрате — человечка в костюме, с огромными распорками для обуви вместо ног.
— Это папа, — пояснил он и пририсовал человечку усы.
Но что-то в этих усах было неправильно.
— Они слишком широкие, — заметила девочка.
— Да, верно.
Мальчик стер усы, а вместе с ними — половину рта человечка. Потом нарисовал новые усы, не такие широкие. Но теперь человечек остался вовсе без рта. Мальчик протянул карандаш сестре:
— Рисуй лучше ты.
Девочка взяла карандаш и нарисовала над головой человечка небо, усеянное звездами.
— Нарисуй ему шляпу, — попросил мальчик.
Она нарисовала широкополую черную шляпу с маленьким перышком, заткнутым за ленту. Девочка рисовала очень хорошо. В прошлом году она получила первую премию на конкурсе в начальной школе Линкольна. Тогда она нарисовала сосновую шишку. Просто представила ее перед глазами — и рисунок появился сам собой. Казалось, карандаш движется по бумаге без ее участия.
Вскоре мальчик задремал, а девочка достала из чемодана открытки, присланные отцом. На одной из них был изображен человек с удочкой на берегу реки. По нижнему краю шла надпись: «Привет из Монтаны, штата сокровищ!» На другой открытке была изображена самая высокая дымовая труба в мире. Она находилась в Анаконде, штат Монтана. Девочка перебирала открытки с индейскими пуэбло и остатками древних наскальных рисунков, пока не нашла то, что искала, — фотографию самого большого и красивого гимнастического зала в штате Нью-Мехико, стадиона средней школы в Санта-Фе. Снаружи он выглядел как огромный жилой дом, разве что с крестообразными перекладинами на окнах. На обратной стороне открытки отец написал: «Наконец-то у нас настало лето. Я чувствую себя хорошо и надеюсь, вы все тоже здоровы. Скоро твой день рождения, я помню об этом. Пожалуйста, напиши, какой подарок ты хотела бы получить. В Сан-Франциско есть большой универмаг „Париж“, где я могу заказать все, что угодно, и послать тебе по
