хотите, я сам поговорю с вашим отцом.

– Хорошо. Благодарю вас. – Хьюберт поправил очки на переносице и переступил с ноги на ногу. – Признаюсь, милорд, есть еще одна вещь, о которой мне хотелось бы поговорить с вами. – Он бросил смущенный взгляд на Маргарет.

Почувствовав, что юноша явно хочет остаться с братом наедине, она наклонила голову.

– Благодарю вас за то, что вы показали мне эту машину, Хьюберт. А теперь, если не возражаете, я прогуляюсь по вашему саду.

– Разумеется, леди Дарвин. – Хьюберт покраснел. – Надеюсь, я не надоел вам. Мамочка мне всегда говорит, что не надо утомлять гостей.

– Напротив, я очень довольна, что посетила вашу палату.

Робкая улыбка появилась на ее губах. Мгновение спустя она широко улыбнулась Хьюберту, и Эрик, затаивший дыхание, вздохнул. Он был благодарен Хьюберту за то, что он вызвал у Маргарет улыбку.

Она выскользнула из палаты, Эрик повернулся к Хьюберту и увидел, что тот чем-то взволнован.

– Что-нибудь случилось?

– Мне нужно кое о чем спросить вас, милорд.

Некоторое время Эрик внимательно смотрел на него. Вид у Хьюберта был удрученный. Эрику стало не по себе. Не связана ли его озабоченность каким-то образом с Самантой? Господи, неужели он видел их вчера ночью у озера?

– Я отвечу на любой ваш вопрос, – заверил его Эрик, уповая на лучшее.

Хьюберт вынул из ящика стола мешочек из черной кожи, развязал и высыпал на ладонь горсть какого- то порошка.

– Этот порошок я изготовил сам, он обладает особыми фосфоресцирующими свойствами, – сказал Хьюберт. – Насколько мне известно, такого порошка ни у кого больше нет.

Эрик почувствовал облегчение и поинтересовался:

– И что это за свойства?

– Он светится отраженным светом, и поэтому его невозможно стереть. – Отложив мешочек в сторону, Хьюберт вытер руку в порошке о свои черные панталоны. Попробовал стряхнуть его, но ничего не получилось. – Сам порошок можно удалить с одежды, но блеск остается.

Эрик посмотрел на панталоны Хьюберта, и вдруг его осенило. Он вспомнил, что недавно видел такую же странную пыль на своих сапогах.

Хьюберт выпрямился и посмотрел в глаза Эрику:

– Позапрошлой ночью я высыпал такой порошок на седло, поводья и стремена коня, принадлежащего некоему джентльмену.

Хьюберт пристально смотрел на Эрика, и у того мурашки побежали по спине.

– Какому джентльмену?

– Похитителю Невест.

Воцарилась тишина. Стараясь выглядеть равнодушным, Эрик спросил:

– А с чего вы взяли, что этот конь принадлежал Похитителю Невест?

– Я видел его. В лесу. В черном плаще и черной маске. Он спас мисс Бэррлоу.

На доли мгновения Эрик замер. Затем вскинул брови и спокойно произнес:

– Вы ошиблись…

– Никакой ошибки, – прервал его Хьюберт, покачав головой. – Я видел его с моей сестрой и мисс Барроу. И прежде чем он сел на коня, чтобы уехать вместе с мисс Барроу, я высыпал порошок на седло, поводья и стремена. На другой день… вчера… вы зашли к Самми. На ваших сапогах остались следы моего порошка. На седле, поводьях и стременах тоже.

– Мои сапоги и снаряжение для верховой езды просто собрали дорожную пыль по дороге к вам.

– Это была не пыль, лорд Уэсли. Это был мой порошок. Я его сразу узнал. Но чтобы убедиться в своей правоте, стер немного порошка с вашего седла. Точь-в-точь такой же.

Иисусе! Эрик с трудом сдержал смех. Каждое должностное лицо в Англии, общество охотников за Похитителем Невест и еще сотни людей жаждут получить награду за поимку Похитителя Невест, и вот четырнадцатилетний подросток сумел сделать то, чего не сумел никто. Не будь он ошеломлен и встревожен, он от всей души поздравил бы Хьюберта. К несчастью, талант Хьюберта мог стоить ему, Эрику, жизни.

Он быстро продумал несколько ложных ходов, намереваясь подсунуть их юноше, но понял, что сбить с толку Хьюберта не удастся. Юноша обладает не только острым умом, но еще и настойчив. Лучше будет довериться ему, нежели пытаться обмануть. Но сначала нужно кое-что выяснить:

– Вы спрашиваете, не являюсь ли я Похитителем Невест?

Хьюберт кивнул.

– Хотите получить награду за его поимку?

– Ну что вы, милорд! Я с величайшим уважением отношусь к вашему… его… вашему делу. Вы для меня олицетворение храбрости и героизма. То есть он олицетворение. Э-э-э… вы то есть. – Лицо его вспыхнуло. – Ну, в общем, вы оба.

Эрик сузил глаза.

– Вы понимаете, что, если Похититель Невест будет схвачен, его повесят.

Хьюберт побледнел.

– Клянусь душой, что ни слова никому не скажу. Никогда. Не причиню вам никакого вреда. Вы мне настоящий друг. Вы также друг Самми.

Кулаки Эрика сжались.

– Вы ей об этом сказали?

Хьюберт затряс головой так яростно, что с носа у него чуть не слетели очки:

– Нет, милорд. И не скажу. Слово чести. – Он откашлялся. – Надеюсь, вы тоже не скажете.

– Если судья узнает, что Саманта помогала Похитителю Невест в спасении мисс Барроу, ей тоже могут предъявить обвинение.

Хьюберт побелел как мел.

– От меня судья ничего не услышит. Но когда я сказал, что вам не стоит рассказывать об этом Саманте, я имел в виду совсем другое. Она мне сказала… – Он осекся.

Сердце у Эрика учащенно забилось.

– Договаривайте.

– Она сказала, что честность – самое главное и что ложь убивает доверие. – Он перешел на шепот: – А без доверия вообще ничего нет.

Эти слова причинили Эрику такую боль, что он стиснул зубы. Конечно, нет никакой надежды на то, что они с Самантой когда-нибудь будут жить вместе – именно потому, что он Похититель Невест. И он никогда не рискнет ее безопасностью, рассказав ей правду. А если бы рассказал, что полностью исключено, все равно потерял бы ее, потому что обманывал. А без доверия вообще ничего нет, так сказала Саманта.

Хьюберт расправил плечи и посмотрел ему прямо в глаза:

– Я не хочу, чтобы моя сестра страдала, лорд Уэсли.

– Я тоже не хочу, Хьюберт. И не причиню ей вреда, клянусь.

– Она привязана к вам. Не играйте ее чувствами.

Юноша привел Эрика в полное восхищение, и он ощутил стыд. «Она привязана к вам». Видит Бог, он и сам к ней привязан. Слишком сильно привязан.

– Я не заставлю ее страдать, – заверил он Хьюберта. – Мне понятно ваше желание защитить сестру. Я испытываю к своей сестре точно такие же чувства. Это из-за нее я стал помогать девушкам, попавшим в беду.

Хьюберт широко открыл глаза.

– Признаюсь, я задавался этим вопросом – почему.

– Отец выдал ее замуж насильно. Я не мог ей помочь. Поэтому стал помогать другим.

Они долго смотрели друг на друга, потом Эрик медленно протянул Хьюберту руку:

– Мне кажется, мы с вами поняли друг друга. Хьюберт крепко пожал протянутую руку.

– Да, это так. И осмелюсь сказать, для меня большая честь общаться с вами.

Напряжение, охватившее Эрика, немного спало.