— Я подумал о том, что ты теперь приоделась, найдешь кавалера и можешь ко мне не вернуться.

— Как я могу к тебе не вернуться, если я к тебе на работу устроилась? — удивленно посмотрела я на Петра.

— Так я даже паспорт у тебя забрать не могу, — совершенно спокойно, но крайне серьезно сказал он. — Я у тебя ничего забрать не могу, потому что у тебя ничего нет.

— А что за необходимость что-то забирать? Мы что, на доверии не сможем работать? Куда я от тебя уйду, если мне идти некуда? Я уже по ночной Ялте нагулялась, достаточно. Мне же даже ночевать негде.

Пётр смотрел на меня все тем же взглядом и не произносил ни единого слова.

— Ну что ты за свои шмотки так трясешься? Да отработаю я их тебе! Обеспеченный мужик, а ведет себя как настоящий жлоб. Опять тебя жаба придушила, — неожиданно разозлилась я. — Не знаю, как там насчет девушки, работающей в Германии, но у меня создалось впечатление, что я первая женщина, на которую ты потратился. Вернее, вторая, после жены. Ты сам говорил, что у тебя жена вещи по нескольку лет носит, пока они не изнашиваются.

Почувствовав легкую неловкость за свое поведение, Пётр завел мотор и все же решил оставить последнее слово за собой.

— Если ты меня наколешь и от меня сбежишь, то я всю Ялту переверну и тебя из-под земли достану. У меня руки длинные.

— Только давай без угроз, — сказала я.

— А я и не угрожаю. Я предупреждаю.

Доехав до своего дома, Пётр сказал, что у него полно дел и что мы встретимся вечером в кафе, и ушел к себе в дом. Проходя мимо лавочки, на которой скучала Кристина, я села рядом с ней и улыбнулась ее ребенку.

— А почему ты не на море?

— Жара, — уставшим голосом ответила она. — Жара спадет, тогда мы пойдем гулять.

— А я пойду искупаюсь. Я же все-таки на море приехала.

— Там воздух прямо раскаленный. Из тени выйдешь — сразу начинает казаться, что обжечься можно.

Кристина украдкой посмотрела на мой пакет и надела на ребенка панамку.

— На рынке была?

— На рынке, — кивнула я.

— Из продуктов что-нибудь купила? Может, тебе плитка нужна? Ты на летнюю веранду приходи, там все постояльцы себе что-нибудь готовят. Приобщайся. Все ж дешевле, чем в кафе питаться. Там все слишком дорого. Правда, холодильника нет, но Петькина жена разрешает некоторые продукты в ее холодильнике держать. У меня же ребенок маленький. Сколько раз ее просила положить творог или сметану в холодильник, она никогда не отказывала. Душевная женщина. Я, конечно, стараюсь ее доброжелательностью сильно не злоупотреблять, но мне деваться некуда.

— Мне ничего не нужно, — остановила я Кристину, — я в Петькином кафе пообедала. А это не продукты, это мне Петька вещей и косметики накупил. Вот сейчас сижу и думаю: надо было его еще на солнцезащитные очки раскрутить. Я только сейчас про них вспомнила.

Кристина бесцеремонно заглянула в мой пакет и чуть было не захлебнулась от волнения.

— Это что, правда, Петька тебе накупил?

— Правда. А что тебя так удивляет?

— Он же жмот!

— Согласна, но мужиками надо уметь крутить.

— А ты умеешь?

— Пока только учусь, но, как видишь, успешно.

— Еще утверждаешь, что ты с Петькой не спишь!

— Утверждаю.

— Это он тебе за красивые глаза купил?

— Нет, в долг, и я ему должна это отработать. За красивые глаза нынче никто ничего не дает.

— А чем отработать-то? Телом?

Я внимательно посмотрела на Кристину и заговорила крайне раздраженным голосом:

— Нет. Я должна отработать в его кафе. Кристина, а ты к Петьке неравнодушна, что ли?

— Кто тебе сказал?

— Да я чувствую. Мне Петька твой и даром не нужен. Не переживай. Да я и не понимаю, зачем он тебе? От таких мужиков, между прочим, лучше держаться подальше. Он свою жену знаешь как лупит. А мужик, который поднимает руку на женщину, — это так, тряпка половая, а не мужик. Одно название.

Не став дожидаться ответной Кристининой реплики, я встала со скамейки и пошла к себе переодеваться. Надев купальник, я подумала, что мне не хватает большого зеркала, и посмотрелась в маленькое, которое было у меня в пудренице. Конечно, в это зеркальце ничего не было видно, но я чувствовала, что купальник сидит просто великолепно. Я надела новенький пляжный сарафан, накрасила губы, хорошенько расчесала волосы и, взяв в руки кепку и полотенце, вышла на улицу.

— Настя, дай хоть на тебя посмотреть, — позвала меня Кристина.

— Что на меня смотреть? Я же не музейный экспонат!

Да не обижайся ты, я тебя к Петьке не ревную. Он мне и в самом деле не нужен. Я же себя уважаю. Мужик с меня за сарай такие деньги берет, а я с ним еще за это спать должна.

— А что тебя тогда так закусило, что я и за жилье не плачу и шмотки он мне купил? — спросила я Кристину в упор.

— Просто, понимаешь, он мне такие знаки внимания оказывает, что я подумала, может, я и в самом деле ему нравлюсь. А теперь вижу, что он и к тебе неравнодушен.

— Ты что, не видишь, что Петя кобель?! Ему разницы нет, к кому клеиться. Какая разница, кто? Я, ты или другая? У него все женщины на одно лицо, только бы кто-то дал потрахаться.

— Настя, ты шикарно выглядишь, — попыталась загладить свою вину Кристина.

— Стараюсь, — улыбнувшись, ответила я и посмотрела на проходящую мимо меня женщину.

— Это Тоня, Петькина жена, — почти шепотом объяснила мне Кристина и посмотрела вслед женщине. — Расстроенная что-то пошла. Я же тебе говорила, что она серая мышка.

— Да разве при таком муже можно быть другой? — грустно сказала я и пошла на пляж.

На пляже действительно было слишком много народа, и мечтать о том, чтобы расстелить свое полотенце, лечь на него и загорать, даже не приходилось. Сняв с себя сарафан, я надела свою яркую кепку и принялась загорать стоя. Первое, что пришло мне в ГОЛОВУ — это сходить искупаться, но я посмотрела на стоящих рядом со мной отдыхающих и подумала, что нет никакой гарантии, что, искупавшись, я найду свою одежду в целости и сохранности. Постояв несколько минут, я все же рискнула и, положив вещи поближе к воде, пошла купаться в море. К счастью, когда я вернулась на берег, мои вещи лежали на прежнем месте и никто не обращал на них ни малейшего внимания. Накинув полотенце на плечи, я пошла в сторону душа, чтобы смыть с себя соленую воду. Не успела я войти в кабинку, как услышала, что меня окликнул знакомый голос:

— Настя!

Оглянувшись, я увидела приближающегося ко мне Влада и, посмотрев на него испуганными глазами, стала медленно пятиться.

— Влад?!

— Не ожидала?

— Нет, — честно призналась я и, увидев, что освободился душ, положила свои вещи на песок и