наблюдением, — третий палец, — и отделить их от Йоритомо и его северной армии, — четвертый палец. — Если его лидеры будут здесь, в столице, можно устроить так, чтобы за самыми опасными была постоянная слежка, — он сжал кулак. — Вы можете все это повернуть в свою пользу. В случае войны вы сможете уничтожить главных Минамото, даже не отправляя из столицы ваших войск.

Кийомори улыбнулся. Его лицо сразу помолодело.

— Ты мудрый советник, — сказал он. — Я придумаю, как тебя отблагодарить.

— Сама возможность помочь вам — уже награда. Мне больше ничего не надо. Я всегда к вашим услугам.

— Спасибо, верный друг.

Поздним вечером Йоримаса работал при свете масляной лампы. Запах масла сильно ощущался в маленькой холодной комнате. Йоримаса выводил кисточкой знаки на листе пергамента. Время от времени он тер в воде свою чернильную палочку, чтобы чернила были гуще. Закончив свое послание, он аккуратно сложил тяжелый лист, приложил свою печать и позвал слугу.

— Позаботься о том, — сказал он, чтобы это сегодня же ушло с посыльным в лагерь Минамото Йоритомо.

Зимой 1179 года выпало много снега, а весна 1180 принесла сильное половодье, унесшее значительную часть урожая риса. Постоянные ливни усугубили ущерб, вызванный обильными снегами. И к этому присоединились другие признаки гнева и беспокойства богов. Страшный пожар опустошил столицу; сгорело шестнадцать особняков высокопоставленных людей и сотни других домов. Ураганы снесли много домов, сохранившихся после пожара. Лавины, вызванные землетрясениями, стирали с лица земли целые города.

Немилость богов проявлялась во всем. В каждом городе были нищие и бездомные дети, брошенные на волю судьбы, в самостоятельную жизнь. На улицах можно было встретить даже хорошо одетых людей, просивших еду в обмен на жалкое имущество.

Между тем среди придворных клана Тайра царило почти такое же беспокойство, вызванное двумя новыми причинами: постановлением вновь ввести в Имперский Совет посланцев Минамото и решением Тайра Кийомори перенести столицу из Киото в Фукухару, небольшой городок на берегу Внутреннего моря.

У Кийомори почти двадцать лет существовал дворец в Фукухаре. По государственным соображениям он недавно пришел к заключению, что императорской семье и двору следует переехать в Фукухару, где ему удобнее будет следить за их деятельностью. Трагические события, разразившиеся в Киото, дали ему необходимое основание уговорить императора согласиться на его предложение.

Когда об этом было объявлено, из Киото переехали учреждения, затем начался массовый переезд недовольных чиновников, предшествовавший прибытию императора и Кийомори в новую столицу.

Йоши ехал верхом на юг под частыми ливнями. С тех пор как Йоши три года тому назад побывал в Окитсу, в обществе произошло много перемен. Повозки с волами прежних лет вышли из моды; северные самураи Йоритомо ездили верхом, и этот новый способ передвижения больше не считался первобытным. Придворные учились верховой езде; лошади заменили волов для самых различных слоев населения, и это сокращало расстояние между столицей и дальними областями.

Йоши проезжал мимо объявлений, сообщающих о предстоящем переезде. Во всех частях города под дождем работали артели, демонтировавшие дома для перевозки в Фукухару. Самым простым способом перевозки домов была отправка их сплавом по реке Йодо, так как Фукухара расположена ниже по течению, чем Киото.

Йоши проехал к дому Айтаки, находившемуся в одной из немногих частей города, мало затронутых пожарами и ураганами. В доме было тихо. Йоши взошел на веранду и позвонил в гонг, чтобы сообщить о своем приезде. После третьего звонка из-за угла высунула голову заспанная служанка, сердито крикнувшая:

— Его нет дома. Уходите.

— Когда он вернется?

— Он на имперском Совете. Он не сказал, когда вернется.

— Я подожду.

— Как хотите. — Девушка внимательно осмотрела мокрого, грязного путешественника, презрительно фыркнула и ушла в дом. Йоши подумал, как это характерно для Айтаки, что у него грубая служанка, которая не умеет себя вести надлежащим образом.

Он провел лошадь к задней стене дома и привязал ее под карнизом. Время было раннее, и могло пройти несколько часов до возвращения Айтаки. Йоши решил, что ждать зря не стоит, лучше оставить лошадь и пойти посмотреть город вблизи. Погода менялась к лучшему: дождь ослабел и превратился в густой туман.

Йоши отправился прямо на центральную улицу; он был потрясен, увидев, как много знаменитых серебряных ив сгорело в пожаре. Почерневшие стволы, подобно кладбищенским памятникам, увековечивали память прекрасного города. Проходя по Сузаки-Оджи в южном направлении, к улице Годжо, он нередко видел участки совершенно без зданий, до самой западной стены. Среди руин в поисках пищи бегали собаки с выступающими под спутанной шерстью ребрами. Один раз он увидел, как под верандой частично разрушенного дома бегала крыса величиной с кошку. Но хуже всего были грабители, рывшиеся в обломках, надеявшиеся найти какую-нибудь ценность.

На углу улицы, где он жил во время своего пребывания в Киото, исчез целый квартал. Не осталось и признака того, что там когда-то стояли дома. Исчезли даже миниатюрные искусственные садики в камнях; весь угол был в сорняках и дождевых лужах. Только обугленные ивовые стволы торчали из земли.

Йоши молча созерцал гибель того, с чем было связано так много воспоминаний юности. К горлу подступил комок при виде разоренного угла. Внезапно снова полил сильный дождь. Он долго стоял, не замечая, что дождь скатывался с его соломенного плаща и, падая в лужи, брызгал маленькими фонтанчиками.

Через час, когда Йоши ждал под карнизом дома Айтаки, этот великан поднялся по ступеням.

— Йоши! — Айтака поднял руки приветственным жестом. — Какая радостная неожиданность! — он отступил и осмотрел Йоши. На его лице выразилось удовольствие. — У тебя хороший вид, ты выглядишь здоровым! Амида Будда, как я по тебе соскучился!

— И я по тебе скучал.

Айтака покачал головой и вздохнул.

— Уж очень быстро время бежит. Просто не могу себе представить, что я тебя не видел со времени твоего выздоровления в Окитсу. Три года? — Он взял Йоши под руку и повел ко входу, говоря: — Хорош же я хозяин! Извини, что держу тебя на крыльце в такую погоду. Идем в дом. Ты обсушишься и наденешь одно из моих платьев.

— У меня с собой свои веши, они в тюке на лошади, — возразил Йоши.

— Чепуха! Я требую, чтобы ты надел мои. Ты можешь вынуть свои после. — Айтака повел Йоши в дом, говоря: — Пока ты в Киото, ты будешь жить у меня.

Им надо было о многом поговорить. Айтака был в ужасе, услышав из первых рук рассказ Йоши о схватке с самураями Чикары и подробности смерти Ичикавы. Раньше он слышал об этом только в общих чертах. Теперь он мог представить себе это трагическое событие во всех деталях.

— Какой это был замечательный человек! — сказал он, когда Йоши кончил рассказ.

— А ты, Айтака? Расскажи мне о себе. А после расскажи, какие новости в семье.

— Не знаю, с чего начать. Живу в столице, работаю на пользу дела Минамото. Тебе трудно будет поверить. Я больше не просто агент. Я теперь стал законно избранным членом Имперского Совета. Под влиянием одного из наших Кийомори согласился разрешить, чтобы представитель каждой из северо- восточных провинций служил под началом министра Правой стороны. Как ты знаешь, представители Тайра