Выехало пятьдесят полубогов.

Сэм поднял копье.

– Сиддхартха, – сказала Смерть. – никогда не был Князь Калкин побежден в битве.

– Знаю.

– Со мной Талисман Бича. На костре у Миросхода сгорела подделка. Я подменил его, чтобы изучить на досуге. Досуга у меня, правда, не было. Постой минуту, я надену его на тебя.

Сэм поднял руки, и Смерть застегнула у него на талии пояс из раковин.

Он подал своим войскам знак остановиться.

Смерть мчала его в одиночку навстречу полубогам.

Над головами некоторых из них переливались нимбы зачаточных Обликов. Другие несли странное оружие, чтобы сфокусировать на нем странные свои Атрибуты. Языки пламени лизнули колесницу. Ветры налетели на нее. Обрушился грохот. Сэм взмахнул копьем и первые трое из его противников зашатались и рухнули со спин своих ящеров.

Смерть устремила на них свою колесницу.

Как бритва остры были косы, которые приладила Смерть к своей колеснице; и была она втрое быстрее лошади и вдвое – ящера.

Туман окутал Сэма, туман, подкрашенный кровью. Навстречу ему неслись тяжелые снаряды – и исчезали то с одной, то с другой стороны от колесницы. Сверхзвуковой вой заполнял его уши, но что-то ослабляло его до терпимых пределов.

Не меняясь в, лице, воздел Сэм свое копье высоко над головой.

И вдруг вспышка неожиданной ярости исказила его лицо, и с наконечника копья ударили в ответ молнии.

Опалило, обуглило ящеров и их всадников.

Ноздри Сэма раздулись от запаха горелой плоти.

Он засмеялся, и Смерть развернула колесницу для новой атаки.

– Смотрите ли вы на меня? – прокричал Сэм в небо. – Смотрите – и остерегайтесь! Ибо вы ошиблись!

– Не надо! – вмешалась Смерть. – Слишком рано! Никогда не насмехайся над богом, пока с ним не покончено!

И еще раз промчалась колесница сквозь ряды полубогов, и ни одному не удалось коснуться ее.

Разнесся призыв трубы, и священное ополчение ринулось на помощь.

Навстречу им двинулись воины Дезирата.

Сэм стоял на своей колеснице, и вокруг него с грохотом падали тяжелые снаряды, но ни один из них не достиг цели. Смерть раз за разом устремляла колесницу сквозь ряды врагов, то словно вбивая в них клин, то будто пронзая рапирой. Сэм пел. И копье его было словно жало змеи, иногда с наконечника слетали яркие искры, а Талисман светился бледным огнем.

– Мы их осилим! – обратился он к колесничему.

– Сейчас на поле только полубоги и люди, – отвечала Смерть. – Они все еще испытывают нашу мощь. Почти не осталось тех, кто помнит истинную силу Калкина.

– Истинную силу Калкина? – переспросил Сэм. – Ни разу не была она проявлена, о Смерть. За все века этого мира… Пусть же выступят теперь они против меня, и оплачет небо их тела, и обагрятся воды Ведры их кровью… Вы слышите меня? Вы слышите меня, боги? Где же вы? Я вызываю вас, здесь, на этом поле! Выходите против меня со всей вашей силой, явитесь сюда!

– Нет! – перебила Смерть. – Еще рано! Над ними опять показалась громовая колесница.

Сэм поднял копье, и вокруг пролетающей машины разверзся пиротехнический ад.

– Тебе не следует выдавать себя! Пусть они пока не догадываются, на что ты способен!

Сквозь грохот боя и пение внутри собственного мозга до него донеслись слова Тараки:

– Они поднимаются по реке, Бич! А другой отряд осаждает ворота города!

– Передай Далиссе, чтобы она бралась за дело. Пусть вскипятит своим Зноем воды Ведры. А ты со соими ракшасами отправляйся к воротам Дезирата и уничтожь захватчиков!

– Слушаюсь, Бич! – и Тарака исчез.

Луч ослипительного света пронизал, вырвавшись из из громовой колесницы, ряды защитников.

– Пора, – сказала Смерть и взмахнула плащом.

В задних рядах леди Ратри привстала в стремянах своей вороной кобылы. Она откинула черную вуаль, покрывавшую ее доспехи.

И закричали от страха оба воинства, ибо прикрыло солнце лик свой, и тьма снизошла на ратное поле. Зачах росток света, пробивавшийся из громовой колесницы, не под силу ему больше было обжечь кого-нибудь, а затем и вовсе изчез.

Лишь слабое, непонятно откуда исходившее свечение окружало их, когда ринулся на поле Владыка Мара – в своей переливчатой колеснице изменчевых цветов и очертаний, влекомый лошадьми, изрыгающими реки дымящейся крови.

Навстречу ему устремиля Сэм, но помешали ему толпы воинов, и прежде чем прорубился он сквозь них, умчался Мара прочь, убивая всех на своем пути.

Поднял тогда копье Сэм и нахмурился, но цель его колебалась, меняла очертания, и все его перуны падали то по сторонам от нее, то позади.

Вдалеке, в водах реки начал разгораться приглушенный свет. Он медленно пульсировал, и в какой- то момент над водой показалось нечто, напоминающее щупальце.

Со стороны города доносились звуки битвы. Воздух был наполнен демонами. Почва, казалось, шевелилась под ногами ратников.

Опять воздел Сэм свое копье, и ломаная линия света ударила из него в небосвод, заставляя его разразится на головы сражающихся десятком-другим молний.

Дикие звери рычали, выли, ревели, опустошая без разбора ряды и того, и другого воинства.

Подгоняемые сержантами, ведомые бесперебойным пульсом барабанов, продолжали убивать всех и каждого зомби; огненные элементалии льнули к груди павших, будто питаясь плотью.

– Полубоги разбиты, – проговорил Сэм. – Перейдем к Владыке Маре.

В поисках его они пересекли поле – среди тех, кто скоро станет трупами и среди тех, кто ими уже стал.

Завидев радужные цвета колесницы сновидца, пустились они в погоню.

Наконец он развернул свою колесницу и встретил их в коридоре темноты, куда с трудом, будто издалека, долетал шум боя. Смерть тоже натянула поводья, и они пожирали друг друга сквозь ночную тьму пылающими глазами.

– Может, ты все-таки остановишься и примешь бой? – закричал Сэм. – или нам придется прикочить тебя походя, как собаку?

– Не говори мне о своем отродье, кобеле и суке, о Бич! – отвечал тот. – Это ведь ты, не так ли, Калкин? Это твой пояс. Это твой стиль боя, когда вызванные тобой молнии поражают без разбору друзей и врагов. Значит, ты как-то все-таки выжил?

– Да, это я, – сказал Сэм, взвешивая в руке копье.

– И бог падали правит твоей калымагой!

Смерть подняла свою левую руку ладонью вперед.

– Обещаю тебе, Мара, смерть, – сказала она. – Если не от руки Калкина, то от моей собственной. Если не сегодня, то позже.

Слева пульсация в реке все учащалась.

Смерть наклонилась вперед, и колесница устремилась к Маре.

Кони сновидца заржали и, выпустив из ноздрей струи пламени, прянули вперед.

Стрелы Рудры отыскали их в темноте, но и они пронеслись, не задев Смерть и ее колесницу, и взорвались поблизости, на мгновение чуть сильнее осветив окрестность.

Издалека доносился тяжелый топот и пронзительный визг слонов, которых гнали по равнине ракшасы.