- И ты решила, что мир нужно расшевелить и заставить тронуться с места?

- Это не я решила. Это сам мир решил, ведь он обязан пытаться спастись. Поэтому пришли люди. Живущие очень недолго, но жадные к новому, к переменам. Мир защищается. Защищается нашими руками и нашей тягой к переменам.

- Постой, - Пард задумался. - А как же система, которая наоборот, борется с переменами?

- Мир и система - это не одно и то же. Система - это всего лишь сеть городов на поверхности мира. Здания и машины. А мир - он вокруг нас. Это солнце. Это звезды. Это море, к которому мы приближаемся. Это земля под ногами.

- Под ногами у нас все чаще всего асфальт.

- В том-то и дело. Пришло время изгнать из мира систему.

- Скажи… А как возникла система? Почему вырос первый город? Откуда взялась первая машина?

- Хроники об этом умалчивают. Впрочем, вернемся - почитаешь сам. Извини, я их, конечно, не выкладывала в свободный доступ. Они есть только на головном сервере-автономе Большого Киева. А он даже не подключен к сети.

- Что же, они начинаются с полуслова? Вдруг?

- Да. Именно так. И мне не хочется, чтобы они закончились тоже на полуслове.

Дождь продолжал хлестать, словно пытался смести беспорядочными струями непокорные машины, покинувшие город.

И живых, что замахнулись на систему. Решили пробудить мир от спячки.

- Странно… - вздохнул Пард. - А ведь в команде из людей, призванных расшевелить мир, лишь ты, я, Ас, да покойные Банник с Лазукой. Остальные - долгожители.

- Это не меняет дела, Пард. Среди долгожителей тоже попадаются непоседы. Только такие и становятся техниками. И исключительно такие попадают в команду Техника Большого Киева.

- Даже Иланд, которому шесть тысяч лет?

- Даже Иланд.

Дождь стал потихоньку стихать, но за стеклами джипов и не думало светлеть. Надвигался вечер. Слабо пискнул вызов рации, и Пард потянулся к микрофону.

- Вторая, - отозвался он. Рация наполнила салон джипа голосом Вольво:

- Темнеет, Пард. Сегодня, наверное, никуда уже дергаться не станем. Степь раскисла, Босвельт говорил тут овраги встречаются, промоины. Еще застрянем. Как думаешь?

Пард сообразил, что Вольво на самом деле советуется с Техником. С Инси. Он взглянул на девушку: та согласно кивнула.

- Думаю, вы правы, шеф. От города мы от®ехали, а утром двинем дальше.

Инси протянула руку и взяла микрофон.

- Шеф! Я останусь с Пардом. Можно?

Вольво помедлил.

- У вас хоть оружие есть? А то, не приведи жизнь…

- Есть, - перебил Пард, потянувшись к девушке. Точнее, к микрофону у нее в руке. - Мой пистолет, и ружье Гонзы. Да и что тут может случиться?

- Это степь, Пард. Мне, что ли, тебя учить? Ты же тут вырос.

- Не волнуйтесь, шеф. Самое страшное, что может случиться ночью в степи

- это то, что пива найти не удастся. А с остальным вполне можно совладать. Да и рядом ведь мы, я ваш багажник вижу. А мой багажник видят Бюс, Роел, Зеппелин и Гонза.

- Чуть что - зовите, - проворчал Вольво и отключился.

- Позовем, - эхом отозвался Пард, хотя никто его уже не мог слышать. Только Инси. - Позовем, если потребуется.

Инси улыбнулась.

- Скажи, - Пард вдруг набрался храбрости, - а как тебе удалось стать Техником Большого Киева?

Улыбка Инси стала шире.

- На сервере-регистраторе стоит метка: «по совокупности знаний».

- Это как? Не нашлось никого достойнее?

- Именно так.

Пард глубоко вздохнул. Слабо в это верилось. Неужели в Большом Киеве не удалось отыскать техника сильнее двадцатилетней девчонки? Абсурд.

- А как насчет редких компьютерных формул? Помнишь, ты говорила, что тебя им научил Вольво?

- Честно говоря, - ответила Инси коротко, - это я научила Вольво многим формулам. А меня научил отец.

- Когда ты все успела?

- Успела. Семьдесят лет обучения - срок долгий.

Пард замер. Потом медленно повернулся к девушке всем корпусом.

- Сколько лет?

- Семьдесят. Только - я тебя умоляю! - никому не говори, что я такая старуха.

- Не понял, - Пард растерялся. - Люди в семьдесят лет выглядят несколько… иначе. Особенно женщины.

- А кто тебе сказал, что я человек?

Парда пригвоздило к водительскому креслу.

«А кто тебе сказал, что я человек?»

Вот так-то.

- Как? - Пард растерялся окончательно. - Кто же, если не человек?

Инси выглядела вполне невозмутимой.

- Ну, точнее сказать, я не короткоживущий человек. Мы не другая раса, мы… как бы тебе об®яснить… особая семья внутри человеческого рода. Все долгоживущие люди - техники.

- Но не все техники - долгоживущие люди, - мрачно добавил Пард. - Я и не знал, что люди тоже могут жить долго.

- Если живут эльфы, гномы, вирги - почему бы не жить и людям?

- А как же тогда людская тяга к переменам? Ты ведь говорила, она присуща только людям, чей век вмещает от силы семьдесят лет.

- Люди непохожи на остальных живых. Даже наша семья - мы такие же, как и обычные люди. Только умрем позже. Мне кажется, время старших рас уходит. Их и так уже меньше, чем людей. Вряд ли это случайно. Мир нащупал свое спасение, и пытается восстановить шатающееся равновесие. У короткой жизни есть большой минус: не успеваешь многому научиться. А дикари миру не нужны. Он пытается сделать нас изменчивыми, и пытается продлить наш век.

- У нас это называется «сесть одной задницей на две скамьи», - проворчал Пард. - Если люди станут жить также подолгу, они быстро потеряют вкус к переменам. И все вернется к исходной точке. Хотя… скажу честно: теперь я тебе завидую. Я бы тоже хотел жить долго. За двадцать восемь лет я успел смириться с участью своей расы. А теперь выясняется, что и тут не все равны перед ликом Смерти…

Пард умолк.

- Ну, что же ты? - Инси подняла на него жесткий, как замерзший брезент, взгляд. - Самое время сказать: «Как несправедливо устроен мир!»

- Ладно, - глухо выдавил Пард, отворачиваясь. - Не стану я ныть. Все равно ведь ничего не изменишь.

- А вот это еще неизвестно, - небрежно сказала Инси.

Пард снова обернулся к ней.

- То есть?

- Если мы вывезем из Крыма новое знание, мир изменится. А значит, изменятся и те, кто в мире живет. То есть, мы. Невозможно изменить что-то в мире, не изменив сначала что-нибудь в себе. Запомни