беспроигрышных варианта надежного вырубания этого грозно выдвинувшего вперед дуло автомата конопатого стража порядка — причем два из трех предусматривали мгновенное пеленание пацана ремнем его же собственной трещотки, а третий был и того жутчее.

Но это, разумеется, были чистой воды абстракции и теории, профессиональная тренировка ума. Изобразив дружелюбную улыбку, Мазур двинулся навстречу сержанту и сказал примирительно:

— Да я что? Я ж ничего, поговорить хочу с человеком чисто по делу...

— Отошли, гражданин, отошли! — непреклонно рявкнул сержант, с намеком держа руку на автомате. — Вы тут ни с какого боку, в происшествии не участвовали...

— Отойдем, служивый, — сказал Мазур, дернув подбородком в сторону.

Он не зря служил столько лет — это было произнесено так веско и авторитетно, что служивый, растерявшись на миг, машинально сделал за ним пару шагов в сторону.

— Ознакомимся, — сказал Мазур негромко.

И раскрыл в ладони, держа ее ковшиком, свою «мурку» — удостоверение прикрытия, где он значился подполковником МУРа. Подобные ксивы — абсолютно доподлинные — таскает с собой уйма засекреченного народа из самых разных контор.

Сержантика, сразу видно, проняло. Он перекинул автомат за плечо и совсем другим тоном поинтересовался:

— А вас что, тоже вызвали? Серьезные дела...

Мазур спрятал удостоверение, взял служивого под локоток и сказал задушевно, тоном «отец- командир свойски беседует со справным солдатиком»:

— Да ну, какие такие серьезные дела... Никто меня не вызывал, если ты о работе. Понимаешь, — он подпустил в голос еще больше задушевности, — это моя законная супруга. Ну вот ветер в голове, мало драли розгами в безоблачном детстве...

Сержант оглянулся на Нину, прилежно украшавшую асфальт окурками:

— А... Ну, конечно, неприятно...

— Погляди, — сказал Мазур, — аварийщики приехали, все путем. Дело выеденного яйца не стоит — классическая обоюдка, сдается мне. Тот орелик из «мерса», такое впечатление, хлебнул чего-то покрепче кефира.

— Что-то с ним, и правда, не то, — глубокомысленно протянул сержант. — Дерганый сверх меры...

— Вот то-то и оно, — сказал Мазур. Через плечо собеседника бросил взгляд на милицейскую машину. — Ребята, вы ж не ГАИ, вы — ДПС. Что вам тут торчать? Все спокойно, никакого криминала, имело место примитивное столкновение двух тачек... Езжайте, что вам тут напряжение среди народа увеличивать...

Они оба обернулись на шум среди зевак. Сержант явно ничего не понял, а вот Мазур моментально сообразил: Атаман только что приложил об асфальт фотоаппарат журналюги, должно быть нацелившегося сделать снимок. От аппарата остались обломочки. Его хозяин чего-то там гоношился, качал права и стращал, поминая свободу прессы и Уголовный кодекс, — но против Атамана у него кишка была тонка, тот высился с наивным видом, с улыбкой гнал что-то насчет случайности и обязательного возмещения убытков...

Мазур вновь повернулся к сержанту:

— Ну, так что вам здесь торчать?

— Да понимаете... — сержант мялся, топтался и вообще производил впечатление человека, угодившего в непростую жизненную ситуацию. — Оперативников ждем. Следственно-оперативную вызвали, согласно требованию гражданина...

— Это который в «мерсе»?

— Ага.

— На предмет? — спросил Мазур, насторожившись. — При чем тут...

— Все по правилам, согласно требованию... — сержант огляделся, понизил голос: — Он говорит, супруга ваша на него с пистолетом бросалась, дулом в лоб тыкала, вообще угрожала... что сейчас, мол, подъедут и завалят... Требовал следственно-оперативную группу. Пришлось вызвать. Инструкция...

— Что за черт? — искренне удивился Мазур. — Сроду у нее не было никаких пистолетов, даже игрушечных. Уж мне-то, законному супругу, виднее...

— Да я-то что... — мялся сержант, судя по физиономии, только и думавший о том, как бы побыстрее отсюда слинять и не иметь более дела со сложностями жизни. — Инструкция есть инструкция, требование гражданина законное, и нужно было отреагировать...

— Ты сам-то пистолет видел?

— Да ничего мы не видели. Мы потом подъехали...

— Ладно, свободен, — сердито сказал Мазур.

Благодушие испарилось. Происходящее начинало поворачиваться не то что неправильной — крайне неприятной стороной. Пистолеты, следственно-оперативные группы и прочие сюрпризы...

Сержант с превеликим облегчением вернулся к двум своим сотоварищам, что-то им такое сообщил, показывая взглядом на Мазура, и те с преувеличенным равнодушием встали вполоборота к проезжей части — как говорится, МУР есть МУР...

Какое-то время Мазур раздумывал касаемо дальнейших действий. Вполне могло оказаться, что инцидент яйца выеденного не стоит и будет урегулирован моментально. Но он привык доверять своему звериному чутью, никогда не подводившему. Сейчас чутье даже не нашептывало — в голос орало, что странность происходящего требует отнестись ко всему крайне серьезно...

В конце концов, нет ничего страшного в том, чтобы малость перегнуть палку и бухнуть во все колокола. Будет потом чуточку неудобно, вот и все. Но, с другой стороны, чутье никогда прежде не подводило, и плевать, что оно — штука совершенно ненаучная. Какая разница, если не раз жизнь спасало и помогало ноги унести из разнообразных переплетов...

Он решился. Выхватил телефон, моментально добрался до «быстрого набора» и, когда услышал недовольное «Але!», распорядился не допускающим возражений тоном:

— Патрикеич, ноги в руки, жопу в тачку — и ко мне. Мы все торчим возле казино «Пирамида», издали увидишь. Где аварийки мигают, там и мы... В темпе!

— А что такое...

— В темпе, говорю! — прикрикнул Мазур. — Ты у меня, голубь, круглосуточный, как дежурная аптека... Живо лети!

Объявилась «газель» в милицейской раскраске, и из нее живенько десантировались несколько человек, точнее четверо, из которых в форме был только один. Мазур, с его немалым жизненным опытом, моментально определил старшего, что было не так уж трудно: лет сорока, в цивильном, тверденький...

Вся орава, перекинувшись парой слов с патрульными, направилась к пострадавшим машинам. Хватко рассыпалась — один направился к «мерседесу», откуда обрадованно выскочил владелец и тут же, размахивая руками, опасливо косясь на Мазура, принялся что-то тихонечко вкручивать. Другой подошел к Нине — ага, документы требует, она за сумочкой полезла...

Мазур, решив не тянуть резину, направился к старшому и взял его под локоток:

— На пару слов...

Тот ответил столь холодным и высокомерным взглядом, словно Мазур попытался склонить его к нетрадиционному сексу или впарить за пять баксов настоящий «Ролекс».

— В чем дело? Руки уберите.

— Простите, с кем имею честь? — осведомился Мазур.

— Капитан Шумов, — отозвался тот явно неприязненно. — Старший следственно-оперативной группы. Вы, собственно, с какого боку тут припека? Пассажир? Свидетель?

— Ни то, ни другое, — сказал Мазур и доверительно продолжал: — Понимаешь, капитан, какая петрушка... Я буду законный муж этой вертихвостки. Девочка малость похулиганила, согласен, но тут на нее начали возводить какую-то напраслину...

— Разберемся, — бросил капитан и нацелился прошествовать мимо Мазура.

Энергично заступив ему дорогу, Мазур вновь предъявил в развернутом виде, на время, достаточное