– Пегги из Вегаса. А сюда ей велела ехать гадалка. Пегги прошла через тяжкий развод. Знаете, отчего у неё на лбу целая копна волос? Чёлка скрывает шрам, в котором она винит своего бывшего мужа.

– Надеюсь, ей здесь хорошо. По всей видимости, она ценное приобретение для нашего городка… Не сходишь ли за сундуком?

Содержимое сундука было в отменном порядке. Кеннет прекрасно справился с работой, и в награду Квиллер обещал прибегать к его услугам и впредь.

– Как тебе нравится работа во «Всячине»? Что привело тебя в наши края? Не гадалка же, я полагаю?

По некоторым признакам, молодому человеку хотелось рассказать о себе, но он не решался, считая, что лучше этого не делать.

– Я веду наблюдение за подозреваемым, – буркнул Кеннет.

Его собеседник поднял руку:

– Ни слова больше. Я понял.

Понял он только то, что перед ним рассыльный, играющий в детектива, – или детектив, скрывающийся под личиной рассыльного. И в том, и в другом случае незачем портить ему игру. Вспомнив, какой интерес Кеннет проявил к «Городу преступлений», Квиллер заключил, что молодой человек скорее рассыльный, изображающий из себя тайного агента, – точно так же, как Селия Робинсон изображала мисс Марпл, когда переехала жить в Мускаунти.

Было почти одиннадцать, когда зазвонил телефон. Квиллер читал сиамцам на сон грядущий и в надежде, что это Полли, совсем другим голосом произнёс в трубку ласковое «добрый вечер», которое всегда – д. с. п. (до «Сундука пирата») – доставляло ей удовольствие.

– Квилл, старый ты чудила! – раздались в трубке хорошо знакомые ему скрипучие нотки.

– Лайл, ты, старый охломон! Вернулся живым из Сент-Пола?

– Я уже неделю как вернулся – как раз вовремя, чтобы застать весь ваш шурум-бурум. Лайза была на седьмом небе, пока не пришло сообщение о краже. Какие у тебя мыслишки насчёт сего дельца?

– Я согласен с полицией, что это какой-то подонок из Центра. Скажи Лайзе: нет худа без добра, и благодаря шумихе все книги из буфета, вероятно, будут проданы.

– Ты всегда был неисправимым оптимистом, Квилл!.. Как насчёт завтрашнего вечера? Голос не сел?

– Можешь не бояться за лектора, Лайл. Уж если волноваться, так о том, соберутся ли слушатели, учитывая, что банкета не будет.

Чтобы отвлечь мысли от жизнеописания Эддингтона Смита, занимавшего его голову последние сорок восемь часов, Квиллер выбрал книгу из собрания, переданного ему Вайолет Хиббард. Это напомнило ему, что их первый, такой романтический ужин больше не повторится. А он уже начал рассматривать её как преемницу его многолетней сотрапезницы, которую он, по-видимому, терял. Обе женщины были чертовски обаятельны и привлекали его живостью ума и прекрасным чувством юмора.

И Квиллер, и профессор в отставке любили Шекспира, и Квиллер с удовольствием занялся бы анализом творчества лорда Байрона. Но теперь учёная дама нашла себе мужа. Наверно, это был Джад, инженер на пенсии, обитатель пансиона. Он подходил ей по возрасту, и даже краткое знакомство с ним убеждало, что он покладист и не прочь побеседовать о том о сём – правда, вряд ли о сонетах и русских пьесах.

В этом отношении Полли его испортила; она свободно могла потратить полчаса, обсуждая значение одного-единственного слова.

Утром в день дебюта в литклубе Квиллер и Олден Уэйд встретились в книжном магазине, чтобы обсудить организацию вечера. Два зала цокольного этажа планировалось объединить в один, что позволило бы разместить пятьдесят стульев, устроить между ними проход и поставить проекционный аппарат.

В передней части зала установят небольшое возвышение вроде кафедры и три вазона с растениями, предоставленными магазину волонтёрами. Обыкновенная белая стена за спиной лектора будет служить экраном для слайдов: Джон Бушленд не просто прокрутит старые фотографии, а попытается создать живую атмосферу. Буши заранее придёт проверить аппаратуру.

– Теперь о регламенте, – сказал Олден. – Двери откроются в половине восьмого. Организационная часть начнётся в восемь с избрания членов правления.

– Когда вы хотите, чтобы я начал?

– Между восемью и половиной девятого. Возьмёте свой ключ и войдёте через боковую дверь. И подождёте в служебке с Данди, пока мы не будем готовы представить вас.

– Данди выходит на публику вместе со мной?

– Данди остаётся в подсобке весь вечер. Он переключает на себя внимание аудитории. Ещё вопросы?

– Форма одежды?

– Я бы сказал… пиджак, без галстука. Кстати, и северная, и южная парковки обе будут забиты машинами, но вам зарезервировано место у боковой двери.

Квиллер нашёл, что вести дела с Олденом – одно удовольствие: на редкость организованный человек.

Бешеные курбеты Коко в кухонном окне заставили Квиллера ускорить шаг, чтобы поскорее оказаться дома. Но, как ни странно, телефон не звонил.

Ещё более странно, что, когда он всё-таки зазвонил, это был нежданный звонок от Мойры Мак- Дайармид.

– Мне нужно посоветоваться с тобой, Квилл. Ты не занят сейчас?

– Здесь нет никого, кроме двух любопытных котов, а им можно доверять. О чём речь, Мойра?

– Мы с Кипом договаривались на днях пообедать с тобой и Полли, но мой муж терпеть не может домыслов, а это, как бы сказать, нечто… наводящее на размышления, скажем так.

Любопытство Квиллера было задето. И хотя сам он не принадлежал к распространителям досужих вымыслов, выслушивал их охотно, особенно когда о них говорили как о «наводящих на размышления». Жена его приятеля предлагала где-нибудь встретиться – а такое нелегко было устроить, не вызвав подозрений, – как в Локмастере, так и в Пикаксе. Он понимал задачу.

– Ты слушаешь, Квилл?

– Слушаю. И думаю. Мне нужна тема для очередной колонки, а поскольку Данди стал буквально почётным гражданином Пикакса, небольшая лекция о породе «джемовых» весьма заинтересует моих читателей. Так что имеет смысл взять интервью у единственного в наших краях специалиста в этой области. Ты можешь уделить мне время завтра после полудня?

– О, Квилл!

– Сколько постояльцев в твоём кошатнике на данный момент? Будут ли они свободны, чтобы дать мне интервью завтра в половине второго?

После нескольких осторожных слов со стороны Мойры и нескольких уклончивых – со стороны Квиллера они положили трубки. Квиллер давился от смеха: нет ничего лучше маленького заговора, чтобы подсыпать перца в рутину повседневной жизни. Что же касается Коко, то он сидел на кухонной стойке и слушал. Откуда он знал, что телефон зазвонит? Откуда он знал, что позвонит «кошачья мама» из соседнего округа?

Коко соскочил со стойки и, шмыгнув под кухонный стол, уставился на свою пустую миску. Квиллер дал ему кусочек сыра и сам попотчевал себя ломтиком гауды.

В тот знаменательный вечер пятьдесят граждан из округа Мускаунти встретились в «Сундуке пирата», чтобы учредить Пикакский литературный клуб. Они избрали его президентом Лайла Комптона,