Харви изо всех сил попытался объяснить, как Дом обманул их, но Венделл не был расположен к теоретизированию. Он просто хотел, чтобы кошмар закончился.

“Пусть все будет таким, как было”, — заскулил он.

“Мой Папа пошел в полицию, — сказал Харви. — Он собирается рассказать им все”.

“Ничего они не сделают, — безнадежно промямлил Венделл. — Они никогда не найдут Дом”.

“Ты прав, — согласился Харви. — Я ходил искать его с Мамой и Папой. Все бесполезно. Дом прячется”.

“Да он и обязан прятаться от них, тупица, — завопил Венделл. — Ему не нужны взрослые”.

“Ты прав, — опять согласился Харви. — Дом хочет детей, и, клянусь, он хочет тебя и меня больше, чем когда-либо”.

“Почему ты так считаешь?”

“Он уже владел нами. Он почти съел нас живьем”.

“Значит, ты считаешь, он вошел во вкус?”

“Я в этом уверен”.

Венделл какое-то время разглядывал свои ноги.

“Ты думаешь, мы должны вернуться, да?”

“Я думаю, что взрослые — мой Папа, моя Мама или даже полиция — никогда не смогут отыскать Дом. Если мы хотим вернуть все эти годы, мы должны вернуть их сами”.

“Мне не слишком нравится эта мысль”, — признался Венделл.

“И мне тоже”, — сказал Харви, думая, пока тот говорил, что должен оставить записку Маме и Папе, чтобы они не считали его возвращение обыкновенным сном. “Мы должны идти, — сказал он. — У нас нет выбора”.

“Итак, когда отправляемся?”

“Сейчас! — угрюмо заявил Харви. — Мы уже и так потеряли слишком много времени”.

Это было так, как будто Дом знал, что они возвращаются, и звал их. Лишь только они ступили на улицу, их ноги, казалось, узнали дорогу. Все, что они должны были делать, — позволять вести себя.

“А что мы сделаем, когда попадем туда? — хотел знать Венделл. — Я имею в виду, что мы едва спаслись в прошлый раз...”.

“Миссис Гриффин нам поможет”, — сказал Харви.

Дыхание Венделла участилось. “А если Карна откусил ей голову?” — спросил он.

“Тогда мы должны все сделать сами”.

“Что сделать?”

“Найти Худа”.

“Но ты сказал, что он мертв”.

“Не думаю, что быть мертвым много значит для такого создания! Он где-то в доме, Венделл, и мы должны его выследить, хочется нам или нет. Он тот, кто похитил все эти годы. И мы не получим их обратно, пока с ним не встретимся”.

“Просто у тебя все получается”, — сказал Венделл.

“Дом — ящик с фокусами, — напомнил ему Харви. — Времена года, подарки. Сплошные иллюзии. Мы должны быть упорными”.

“Харви, погляди”.

Венделл указывал пальцем. Харви с первого взгляда узнал улицу. Тридцать три дня назад он стоял здесь с Риктусом и прислушивался к искусителю, говорившему, что за прекрасное место находится по другую сторону туманной стены.

“Значит, это она”, — сказал Харви.

Странно, но Харви не чувствовал страха, даже несмотря на то, что они шли прямо в руки врага. Лучше встретиться с Худом и его иллюзиями лицом к лицу теперь, чем провести остаток жизни, размышляя о Лулу и оплакивая годы, которые потерял.

“Ты готов?” — спросил он Венделла.

“Прежде чем мы пойдем, — ответил его друг, — не можем ли мы прояснить всего одну вещь? Если Дом только иллюзия, тогда как же так было, что мы ощущали холод? И как получилось, что я растолстел, поедая пироги миссис Гриффин, и...”

“Не знаю, — отрезал Харви. Сомнение провело холодным пальцем вдоль его позвоночника. — Я не могу объяснить, как действует волшебство Худа. Все, что я знаю, — он забрал эти годы, чтобы прокормить себя”.

“Прокормить?”

“Ага. Как... как... как вампир”.

Именно сейчас Харви впервые подумал так о Худе, но это было инстинктивно верно. Кровь это жизнь, а жизнь то, чем кормился Худ. Он был вампиром, совершенно точно. Возможно, королем среди вампиров.

“Значит, нам не надо иметь кола, или святой воды, или чего-то такого?”

“Это только в сказках”, — сказал Харви.

“Но если он погонится за нами...”

“Мы будем бороться”.

“Бороться с чем?”

Харви пожал плечами. Правда состояла в том, что он не знал. Но он был уверен, что кресты и молитвы будут бесполезны в битве, которая ждала впереди.

“Больше никаких разговоров, — прервал он Венделла. — Если не хочешь идти, не ходи”.

“Я так не говорил”.

“Отлично”, — сказал Харви и шагнул в туман.

Венделл следовал за ним по пятам, и как только Харви шагнул в стену, ухватился за его рукав, следовательно, они вошли, как и вышли, — вместе.

Туман сомкнулся вокруг них, будто пропитанное водой одеяло, тяжело давя на их лица, и Харви уже решил, что туман намерен раздавить их. Но на самом деле туман только хотел, чтобы не изменились их намерения. Через мгновение дрожь прошла по его складкам, и они очутились на другой стороне.

В царстве Худа был разгар лета: ленивый сезон. Солнце, по другую сторону тумана спрятавшееся за дождевыми тучами, здесь светило на Дом и на то, что цвело вокруг него. Деревья раскачивались под ароматным ветерком, двери и окна Дома, крыльцо и дымовые трубы — все блестело, словно свежеокрашенное.

Карнизы приветственно гремели, радушные гостеприимные запахи доносились из кухни, приветливый смех летел из раскрытой двери. Добро пожаловать, добро пожаловать слышалось повсюду.

“Я забыл...” — прошептал Венделл.

“Что забыл?”

“Как... он прекрасен”.

“Не верь ему, — сказал Харви. — Это только иллюзия, помнишь? Все это”.

Венделл не ответил, но побрел к деревьям. Льстивый ветерок овевал его, словно бы подталкивая. Венделл не противился, а шел туда, куда вел ветерок, в испещренную пятнами тень.

“Венделл, — напомнил Харви, следуя за ним через лужайку. — Мы должны держаться друг друга”.

“Я забыл о доме на дереве, — мечтательно произнес Венделл, глядя вверх. — Нам было так здорово здесь, правда?”

“Нет, — сказал Харви, который поклялся себе, что не позволит прошлому отвлечь его от его цели. —