мнемосхем; экран дежурного показывал пустые коридоры и роботов-ремонтников, что копошились там, восстанавливая видеосвязь. Но в централь Иутин их, вероятно, не пустил, и здесь, на шести кронштейнах, торчали оплавленные останки камер и инфракрасных датчиков.

Кучка людей в белых сайтени и сайгорах затерялась в просторном помещении. Вечерний, Ифта Кии, Шиар и семеро его родичей... Вечерний лежал на гравиплатформе, висевшей у самого пола, рядом сидела на подушке красавица-похарас , слуги клана ни окружали ее почтительным полукольцом. У пульта дежурного никого не было.

Широко шагая, Тревельян направился к своему экипажу. Стук его башмаков разбудил эхо под сводами зала; чудилось, будто вверху шелестят и шепчутся звезды, желая что-то поведать на забытом языке, который, наверное, был понятен лишь древним даскинам. Может быть, звезды говорили о вражде Первого Лезвия и Джеба Ро? Или о Найе Акра, отмороженной жрице, чью душу переполняла ненависть? Или об изувеченном Курсе, твари с Toy? Или о Зенде Уна, убийце и Оке Хорады? Или о Пилоте, самом достойном в этой компании и погибшем такой нелепой смертью? Или о Зотахи и Ори, ни в чем не повинных слугах клана?.. Звезды гудели, звенели и шептали, но Тревельян не знал их языка.

Ифта Кии вскочила и бросилась к нему. Ее лицо было бледным, глаза окружены тенями, алый рот — как залитая кровью рана.

— Хвала Йездану, ньюри, ты пришел, пришел! Наконец ты здесь, со мной! Этот зинто... этот проклятый, не помнящий оказанных благодеяний! И эта валлс, убийца! Они сговорились, ньюри! Они хотят нас уничтожить! Я испугалась, так испугалась... Я уже стала прахом в погребальном кувшине... Глаза мои померкли, грудь оледенела, тело ссохлось, кожа приняла сумеречный цвет...

— Не преувеличивай, ты выглядишь как всегда очаровательной, — сказал Тревельян. — Что с Вечерним?

— Когда зинто согнал нас вместе и велел идти в централь, ньюри Вечерний бросился на него. Но у зинто боевой парализатор... Откуда он взял оружие? Ужасно! Это так ужасно! Это...

— Успокойся, моя прелесть, на нас смотрят слуги. Давно ли Иутин подстрелил Вечернего?

Она назвала время, равное примерно двум часам. Пролежит недвижимым еще сутки, подумал Тревельян. Может быть, меньше — ботаник был крепким мужчиной. Но рассчитывать на него в ближайшее время не приходилось.

Приблизившись к гравиплатформе, Ивар поймал взгляд Вечернего. Только глаза жили на его лице, и в них читались вина и мука. Взяв его безжизненную кисть, Тревельян промолвил:

— Ничего, ньюри, ничего. Все пройдет, все забудется, и вместо нынешних бед и радостей придут другие. За горами — горы, как сказано в Книге Йездана.

Он повернулся к слугам. Те разом присели, вытянув руки, а Шиар пробормотал: «Утренней радости достойному ньюри... Что он прикажет?» Тревельян уставился на него, строго сдвинув брови.

— Почему у пульта нет дежурных? Чья сейчас смена?

— Инданги и Эвекта. Пусть ньюри простит нерадивых служителей... Мы решили, что все умрем, и потому...

— Это не повод для нарушения дисциплины. Дежурным занять свои места! Ты, Шиар, включишь пульт дальней связи. Ори — к раздаточному автомату! Всем напитки и тинтахского вина! Пайол, ты поможешь Ори... Могар и Аткайя, разденьте ньюри Вечернего и делайте ему массаж — так он быстрее справится с параличом. Гиббех, что с твоей раной? Нормально себя чувствуешь? Хорошо. Иди к панели контроля внешних шлюзов. Живее, парни! Время не ждет!

Слуги мгновенно разбежались. Ивар опустился на подушку, наблюдая, как Шиар возится у пульта. Вскоре экран над ним вспыхнул, затем появилась голографическая карта Галактики и стала плавно вращаться, сияя множеством звездных огней.

«Что ты собираешься делать?» — спросил командор.

«Как следует подумать. Бластер мы не раздобыли, УБРа потеряли, так что соваться наружу, к биоизлучателю, нет смысла. Тем более, что в коридоре Иутин, вооруженный до зубов... Придется обойтись тем, что есть».

«А что у нас есть? Десяток плешаков?»

«Не забывай о дальней связи. Если я пойму, в чем тут фокус, можно попросить совета. Планетарный биоизлучатель вещь серьезная... должна быть какая-то блокировка, кроме паролей... какой-то тайный механизм, неизвестный Мозгу... Помнишь, он говорил про автономное устройство, что подает энергию на излучатель? На что еще оно способно? Какой в нем прок?»

Теплая ментальная волна хлынула от командора. Внезапно Ивар ощутил, как крепнут узы, соединяющие их, будто не стояли между ними пять веков и двадцать поколений. Олаф Питер Карлос Тревельян-Красногорцев, десантник и командор Звездного Флота, павший смертью храбрых на мостике «Паллады», был с ним, и это обязывало — ибо что дороже для человека, чем уважение предков? Что драгоценней их гордости за грядущее и за то, что в их потомстве сохранились мужество, энергия и сила? За то, что их борьба и подвиги были не напрасны — ведь только храбрец способен понять отвагу ушедших во тьму, исчезнувших из жизни до его рождения. И только умному дано извлечь урок из древних побед и ошибок.

«Не сдаешься, мальчуган? Не собираешься проигрывать? Ну, молодец! Хвалю! — тихо шепнул командор. — Так что у нас с этой дальней связью? Есть какие-то идеи?»

«Возможно, — кивнул Тревельян. — Антенна и поворотный механизм в порядке, энергетический импульс должной мощности, расчеты безукоризненны... На что еще грешить? Где ошибка? В исходных данных? Эту гипотезу стоит проверить».

Поднявшись, он шагнул к пульту, над которым кружился сияющий Млечный Путь, знаком велел Шиару отойти и запрокинул голову.

— Станция! Ты меня слышишь?

— Да, ньюри Тревельян, — откликнулся искусственный разум. — Как сообщалось ранее, визуального контакта нет, но звуковой канал в порядке.

— Разберемся с дальней связью. Для ориентации передающего луча ты использовал стандартные навигационные программы?

— Комплекс «Вектор», как его обозначают на Земле, редакция последнего десятилетия.

— Координаты звездных систем и, в частности, Сайката — в базе данных комплекса?

— Нет, это отдельный информационный блок. В мою память загружен «Каталог миров», составленный на Йездане и пополняемый не реже, чем...

— Неважно. Кто его загрузил?

— Тот, кто занимался программированием моего разума. Ньюри Кайтам из научного отдела Хорады.

Пару секунд Тревельян размышлял, стоя посреди голограммы. Ветви Стрельца, Ориона и Персея, Гиады, Плеяды и Магеллановы Облака, гигантские звездные ассоциации и древние шаровые скопления беззвучно и плавно вращались вокруг него, словно он был центром Мироздания, той начальной точкой, от которой все отсчитывалось во Вселенной — время и расстояние, прошлое и будущее, зло и добро.

— В моем личном отсеке находится компьютер, — произнес он после недолгой паузы. — Земной компьютер, подключенный к станционной сети. Полагаю, ты можешь до него дотянуться.

— Разумеется, ньюри Тревельян.

— В памяти компьютера — «Большой Звездный Атлас». Сравни положение Сайката в двух источниках, в «Атласе» и «Каталоге миров». Данные совпадают?

— Нет. — На экран выплыли две колонки цифр, потом Мозг сообщил: — Разница незначительна, но на дистанции в сто парсек отклонение луча составит семь с половиной световых месяцев.

— Немало! Вот поэтому мы промахнулись по Йездану, Кхайре и Земле, по всем пунктам, с которыми пытались связаться! — Голос Ивара звенел торжеством. Приподняв обруч, он вытер ладонью вспотевший лоб, глубоко вздохнул и распорядился: — Проведи расчеты с исходными данными из «Атласа» и ориентируй антенну на Землю. Сейчас я продиктую послание.

Когда он закончил, все, кто был на ногах, Ифта Кии, Шиар и семь его братьев, стояли за спиной, и