— Из того, что нож — мой, не следует, что я убил Зенда Уна, — вымолвил он, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. — Нож у меня утащили. Похитили минувшей ночью, и сделала это женщина.

— Женщин тут немного, — заметила Найя Акра, подбрасывая в ладони парализатор. — Велик Йездан! Каких не случается чудес! Возможно, это была я?

Тревельян нашел в себе силы усмехнуться.

— Таких чудес не случается. На мой вкус, ньюри, ты слишком сухопара и не очень молода.

— Не очень молода... — оскалившись, повторила жрица. — Ты даже не представляешь, мшак, насколько не молода! Значит, то была не я. А кто же? Эта или та? — Она поочередно ткнула стержнем парализатора в Ифту Кии и Вторую Глубину.

— Благородный муж не отвечает на такие вопросы, — сказал Тревельян. — В эту ночь все видеокамеры в моем отсеке были выключены, но когда я подходил к своей двери... не один, а с той женщиной... когда мы подходили, — он подчеркнул это «мы», — Мозг зафиксировал этот эпизод. Обратимся к его свидетельству?

— Станция, — негромко произнес ботаник Вечерний, — покажи эту запись.

— Запись и память о ней изъяты, — отозвался компьютерный разум. — Память о факте изъятия заблокирована. Нет информации, кто это сделал.

«У нее есть контактный мнемошлем, и она умеет им пользоваться не хуже тебя, — пробурчал призрачный Советник. — Успела замести последний след! Говорил тебе — ведьма!»

Найя Акра вскинула парализатор — теперь он смотрел прямо в грудь Тревельяну. «Успею ли увернуться?» — подумал он, чувствуя, как напряглась кожа.

— Ты сам стер эту запись! — выкрикнула жрица. — Сам! Не было никакой женщины! Даже Ифта Кии, которая...

Пронзительный вопль зеленоглазой красавицы прервал ее. Закрыв лицо ладонями, подруга Джеба Ро пятилась по коридору на неверных ногах — подальше от других достойных и маленькой толпы служителей. В нише за ее спиной, шагах в пятнадцати от двери, ведущей в лабораторию Зенда Уна, стоял раздаточный автомат — на тот случай, если кто-то захочет перекусить или выпить сока. Ифта Кии задела его плечом и забилась в щель между стеной и корпусом автомата.

Проводив ее насмешливым взглядом, Вторая Глубина сказала:

— Нет, все-таки не она! Точно, не она. Видите, даже мысль поиграть с мшаком в невесомости ее ужасает! Меня, кстати, тоже. — Она повернулась к Тревельяну. Лед в ее глазах стал еще холоднее. — Ты ведь не станешь утверждать, волосатый, что я пошла с тобой, разделась и всю ночь парила над твоей постелью с задранными вверх ногами?

— Я тебя не вижу, — сухо промолвил Тревельян.

У кни'лина это было оскорблением. Человек власти мог сказать так подчиненному, аристократ похарас — слуге, и это означало, что он им недоволен. Но среди равных или почти равных смысл фразы менялся: я не просто тобой недоволен, я тебя, мерзавку, презираю. Не вижу тебя, не слышу и не желаю с тобой говорить!

— Ты, отродье дикарей... — Лицо Второй Глубины исказила ярость, но она сдержалась — четверо достойных глядели на нее, а слуги принялись подталкивать друг друга и шептаться. Миг, и ее черты разгладились. Почти профессиональная выдержка, отметил Тревельян. Кто она на самом деле? Еще одно Око Хорады? Или агент из другого ведомства? Эта дама явно была не новичком в конспирации, равно как и в соблазнении мужчин. Глупых волосатых землян-ксенологов, добавил он про себя. Потом сказал:

— Должна быть еще одна запись. У этой двери есть видеокамера.

— Запись имеется, и я ее просмотрел. — Третий Пилот задумчиво уставился на дверь. — Но убийца был вне поля видимости. Нож метнули. Оттуда. — Он показал на пищевой автомат. — Убийца затаился примерно там, где находится сейчас ньюри Ифта Кии. Дождавшись, когда Зенд Уна выйдет, он бросил клинок. Очень умело. У меня бы так не получилось.

Услышав, что она стоит на месте убийцы, Ифта Кии задрожала и быстро покинула свою щель. Четвертый Вечерний предложил:

— Нет смысла здесь торчать. Войдем в лабораторию и просмотрим эту запись, а слуги пусть уберут тело и подготовят огихон к двойному погребальному обряду.

Первый Лезвие и Зенд Уна... — Он с угрюмым видом покачал головой. — Кто следующий?

Огибая труп и лужу крови, кни'лина гуськом направились в рабочий отсек лингвиста. Даже сейчас они соблюдали некую субординацию, которая установилась за считанные минуты каким-то неясным Тревельяну образом. Первой шла жрица, за ней — Вторая Глубина, потом Третий Пилот, Четвертый Вечерний, Ифта Кии и, наконец, Иутин. Он единственный был в просторной домашней хламиде, все остальные успели одеться, натянув кто сайтени, кто сайгор. Никто не пропустил Тревельяна вперед, но Ифта Кии глядела на него словно с мольбой о помощи. Иутин же, проходя мимо, шепнул: «Нет повода для тревоги. Йездан поможет».

Слуги вызвали кибера-уборщика и небольшую гравиплатформу. Эвект и Зотахи положили на нее труп, Шиар нерешительно протянул руку к ножу.

— Вытащи его и, не стирая кровь, положи в контейнер. В централи есть шкаф или сейф?

— Есть. Ньюри не ошибся, — пробормотал Шиар.

— Пусть нож хранится в нем.

— Будет исполнено. — Шиар оглянулся на уплывающую по коридору платформу и совсем тихо шепнул: — Никто из нас не верит, что это сделал ньюри с Земли. Сказано в Книге Йездана: остерегайся очевидного.

— Благодарю, Шиар. Хороший человек — утренняя радость.

Кивнув, он вошел в лабораторию лингвиста. Это было стандартное помещение овальной формы, ибо кни'лина не любили углов и слишком резких сочленений. В середине находились проектор и компьютерный терминал, в дальнем конце — невысокая арка, у стен были разбросаны подушки, в узких горизонтальных нишах, что шли на уровне груди, хранились коробки с кристаллами и несколько древних книг кни'лина, похожих на гармошку из желтого пластика. Одна из них была особенно большой и лежала в ларце с откинутой крышкой. Книга Йездана, догадался Ивар, вспомнив, что Зенд Уна — верующий похарас.

— Все здесь. Во имя Йездана, можно начинать, — сухо промолвила жрица.

— Все, кроме Первого Курса, — уточнил Иутин.

— Обойдемся без него. — Найя Акра все еще вертела в пальцах стерженек парализатора. — Станция! Эпизод смерти Зенда Уна. С того момента, как он встал и направился к выходу.

— Слушаюсь, ньюри.

Вспыхнуло и исчезло серебристое марево. Зенд Уна, поглаживая безволосый череп, поднялся с подушки. Выглядел он утомленным — очевидно, провел у терминала бессонную ночь. Что-то бормоча, лингвист наклонился, подобрал контейнер с гипноглифом и зашагал к двери. Вверху изображения побежали цифры — Мозг станции отсчитывал время для зрителей в земных секундах и системе мер кни'лина. Рядом с первой записью, несколько в стороне, развернулась вторая: внешняя камера фиксировала часть безлюдного коридора перед дверью лаборатории — пол и противоположную стену, плавным изгибом переходившую в потолок. Этот наружный видеодатчик, в отличие от внутренних, был закреплен неподвижно — просто крохотная бусинка над дверью, глаз, чтобы разглядеть посетителя и показать его хозяину.

Дверь открылась, Зенд Уна переступил порог. Тревельян уже знал, что сейчас увидит, и голозапись подтвердила это предчувствие: клинок, летящий будто бы из пустоты, затылок лингвиста, а затем его фигура, оседающая на пол, и кровь, что начала хлестать из перебитой артерии. Зенд Уна умер мгновенно или в считанные секунды.

— Бросок сделан справа, поэтому я думаю, что убийца стоял за раздаточным автоматом, — прокомментировал эту сцену Третий Пилот. — Ждал, когда Зенд Уна выйдет.

«Она проткнула ему глотку метров с девяти, — добавил командор. — Опасная женщина! Ловка, хитра и умеет подставить другого. Все улики на тебе сходятся».

Словно подслушав ментальную речь, Найя Акра проскрежетала:

— Запись не доказывает невиновность землянина. Скорее, наоборот: нож, отключенные каналы