«Вряд ли ради англичанина поставили отдельный караул», — подумала Тео, притаившись за углом переулка, осматривая здание. «Точно, никого». Она скользнула на крыльцо, и, быстро подобрав нужный ключ, вошла внутрь.
Ник услышал шаги на лестнице и насторожился. Вечером ему не принесли еды — это означало, как ему рассказывал отец, еще в молодости сидевший в тюрьме в Панаме, что завтра его казнят. «Ну, ничего, — подумал капитан Кроу, — может быть, удастся вскочить на лошадь, вырвать у кого-нибудь мушкет…, А если не удастся… Тогда останется один Майкл, а он и так с отцом не разговаривает. Когда же это было? Да, он как раз из похода своего вернулся, к Ледяному Континенту. Нам пятнадцать лет почти уже стукнуло».
— Я бы хотел, чтобы вы познакомились с моей женой, — устало попросил отец, и Ник, посмотрев на его утомленное лицо, ответил: «Конечно, папа».
Майкл стоял у окна отцовского кабинета, засунув руки в карманы, рассматривая шпиль Святой Елены. «Я не собираюсь знакомиться с очередной шлюхой, — буркнул брат. Отец встал, и, засучив рукав рубашки, велел: «А ну подойди сюда!»
Майкл повернулся и Ник увидел, что красивое лицо брата искажено ненавистью. «Мне не десять лет, — процедил он сквозь зубы, — и ты меня больше не изобьешь в кровь, как тогда, на Санта-Ане.
— Незачем было заходить туда, куда тебя не звали, — жестко сказал отец. «Я вас предупредил — в дом носа не суйте!»
— Ну, и какая из них теперь у тебя в женах? — издевательски рассмеялся Майкл. «Та, что была под тобой, или та, — что под мистером Виллемом? Или обе сразу?
«И вот тогда отец его ударил, — вздохнул Ник. «Сильно, до крови, как и в тот раз. А потом, через год, уже, когда мы школу заканчивали, и отец приехал устраивать нас на корабли, Майкл бросил ему под нос письмо из Мертон-Колледжа и сказал: «Можешь не волноваться, я выиграл стипендию, так что тебе не придется за меня платить». Собрал свой сундучок и уехал в Оксфорд. И больше мы его не видели, да и увидим ли когда-нибудь?».
Легкие шаги затихли у его камеры, ключ повернулся в замке, и она, опустившись на колени, отомкнула его кандалы.
— Ты кто? — спросила она, — требовательно.
— Николас, — он сглотнул и поморщился от боли в пальцах.
— Надо уходить отсюда, быстро, — она помогла ему встать и шепнула: «На окраине уведешь у кого- нибудь лошадь, тут конюшни не запирают. Я тебе расскажу, как добраться до индейцев, скажешь, что ты от сеньоры Тео, они помогут».
Ник кивнул и тихо сказал: «Поедемте со мной, кузина Тео, я вас довезу до Лондона, матушка ваша там, хоть я и не видел ее — но они все в безопасности, все выбрались с Москвы».
Она помолчала и спросила: «Отец ваш жив, кузен? Сэр Стивен?»
— Жив, — улыбнулся Майкл. «Он тут, в Карибском море где-то».
— Хорошо, — она сжала вишневые губы. «Теперь слушайте меня внимательно, я узнала кое-что о планах обороны Картахены».
Она все рассказала быстро и толково и, помазав ему руку каким-то пахнущим травами снадобьем, подтолкнула к выходу: «Давайте, а то ночь лунная, еще заметят».
Заперев тюрьму, она вдруг усмехнулась, и, открыв крышку уличного колодца, метнула связку ключей на дно: «Пусть ищут».
— Моя шпага, — сказал Ник. «Мне надо ее забрать».
Тео вздохнула: «Ворота резиденции ночью не охраняются, перелезете, его кабинет выходит окнами во двор. Ну, вы знаете, наверное, вы там были. Все, бегите, — велела она. «Легкой дороги».
— Я так не могу, — упрямо проговорил Ник. «Я должен вас увезти».
— Я уеду, — Тео вдруг улыбнулась. «Только сначала доделаю…, кое-какие дела тут, дорогой кузен. Увидимся». Она перекрестила его, и, не поворачиваясь, пошла по узкой улице, что вела на холм — удаляясь все выше, в сияние луны.
— Ну и ну, — потрясенно подумал Ник, провожая ее глазами. «Все, забираю шпагу, и ноги моей больше тут не будет».
Себастьян спокойно спал. Она ополоснула теплой водой горящие щеки, и, раздевшись, натянув на себя шелковое одеяло, закрыла глаза. «Все хорошо, — сказала себе Тео, засыпая.
«Вот теперь действительно — все хорошо».
— А что теперь будет с сеньором Антонио? — спросила Тео, разливая шоколад. Она вдруг взвизгнула и рассмеялась — Себастьян пощекотал ее спину, укрытую распущенными темными волосами. Тео передала мужу серебряную чашку и села на постели, скрестив ноги.
— Разжалуют в солдаты, — зевнул тот. «Хоть он и клянется, что не знает — куда пропала запасная связка ключей, но все равно — незачем оставлять их на виду. Скорее всего, этот англичанин успел их украсть, пока его водили туда-сюда. Вот же собака, весь в отца. И шпагу свою унес, теперь ставни в кабинете менять надо, там все разворочено».
— Может, он и не уйдет далеко, — пожала плечами Тео. «Если собьется с дороги, то на севере — пустыня, он там сразу сдохнет».
— Мы, конечно, послали солдат по округе, — Вискайно вздохнул, — но ведь тут горы, где угодно можно спрятаться. Ну, ничего, в Картахене такого не случится, ты уж мне поверь, я там тюрьму велю круглые сутки охранять, — он попробовал и пробормотал: «И даже с перцем».
Тео посмотрела на него, и, отставив свою чашку, наклонившись к его уху, что-то прошептала. Себастьян рассмеялся: «То-то ты меня уже неделю устрицами на завтрак кормишь».
— А ты не хочешь? — невинно спросила жена.
Он допил шоколад, и, потянув ее к себе, устроив на спине, ответил: «Ну, как я могу не хотеть? Тем более, что я сейчас уеду, дорога в Картахену долгая, только к осени увидимся».
— И очень жаль, — проговорила она, задыхаясь, разводя ноги в стороны.
Как всегда — стоило ему очутиться рядом с Тео, как он терял голову. И сейчас, чувствуя, как она приникла к нему, слыша ее шепот, он и сам говорил что-то неразборчивое, ласковое, целуя ее, не в силах остановиться ни на мгновение.
Тео застонала: «Господи, как хорошо!» и Себастьян, прижавшись к ее губам, сказал: «Ты мое счастье».
Он лежал, перебирая ее длинные пальцы, гладя ее по голове, и жена, вдруг, озабоченно сказала: «Не знаю, как я с детьми одна поеду морем, если ты говоришь, англичане оживились. Опасно это».
Себастьян подумал и предложил: «Давай тогда я сейчас заберу Дэниела и Марту, и отправлюсь сушей. Пусть дольше, а надежнее».
— Я хотела, чтобы все вместе ехали, — погрустнела жена.
— Ну, я понимаю, милая, — вздохнул Себастьян, — но мне к весне уже надо быть в Картахене, а пока вы тут соберетесь…
— Так, может быть, и лучше, — задумчиво сказала Тео, рассматривая унизанные кольцами, холеные руки. «Детей я быстро уложу, у них вещей немного, и конвой вам будет нужен небольшой — здесь бояться некого. А сама спокойно присмотрю за тем, как все тут упаковывают, и тихо потом поеду, со всеми вещами». Она вздохнула: «Скучать о вас буду.
Даже и не знаю, как Дэниела и Марту с тобой отпускать — справишься ты там с ними?»
Себастьян даже обиделся.
— Попугая я заберу сейчас, — твердо сказал Дэниел. «И обещаю, сам буду за ним присматривать».
— Хорошо, милый, — вздохнула Тео, и обняла обоих детей — сильно. «Значит, договорились — папу слушаться, вести себя хорошо, и, когда приедете в Картахену, то не ссорьтесь из-за детских — папа сказал, что в тамошнем нашем доме двадцать комнат, всем места хватит».
— Я хочу, чтобы из моего окна был виден океан, как здесь, — попросил Дэниел.
— Это Карибское море, — скорчила гримасу Марта. «На карту посмотри, моряк».
— Карибское море-часть Атлантического океана, — мальчик быстро, мгновенно, высунул язык.
— А ты, доченька, — попросила Тео, — там ухаживай за папой. Слуги — это слуги, а с родным человеком ничего не сравнится. Смотри, чтобы он ел вовремя, чтобы одежда была в порядке, лимонад ему