– А может, и я смогу чем-нибудь пригодиться? – Выполнив задание друида, спросила Имоен.

 – Будешь резать или шить? – Хихикнула Равена, держа нож над огнём.

 – Уволь меня. Мне бы что-нибудь бескровное.

 – Тогда проверь мелкие ранки и царапины. Промой их отваром, пока пена не пропадёт, и прижги прутом. Сможешь?

 – Я… постараюсь.

 Друид с двумя помощницами хлопотали над спящей виверной. В воздухе стоял запах лечебного отвара и палёной плоти из-под раскалённого прута. С помощью Минска и Халида крылатую пациентку перевернули на другой бок. Дайнахейр обновила заклинание, и потревоженная виверна снова уснула. Равена проткнула очередную засохшую корку, и гной брызнул оттуда струёй, испачкав одежду. Джахейра, заметив это, покачала головой.

 – Проблемная рана. Гной сам не выйдет – слишком глубоко. Ребята, у нас ещё остались ржаные сухари?

 – Да. Весьма много, – ответила Дайнахейр.

 – Тогда дай мне какой-нибудь, где больше мякиша и плошку с небольшим количеством воды.

 – Зачем это? – Спросила Имоен. Она уже закончила свою работу и помогала подругам вдевать в иглу нить и следила за ножами.

 – Удивительно, но ржаной хлеб помогает вытянуть гной. Кстати, как твои ноги?

 – В полном порядке. А что?

 – Листья подорожника не выкинула?

 – Не-а.

 – Давай-ка их сюда.

 Когда рана была промыта настолько, насколько это было возможно, Джахейра приложила сверху размоченный мякиш и прикрыла слегка повядшими листьями подорожника.

 – Эту придётся перебинтовать. И несколько дней этой мамаше придётся побыть в покое. Дайнахейр, будь готова в любой момент обновить заклинание.

 Рашеманка кивнула.

 – И сколько это «несколько дней»? – Недоверчиво спросила Равена.

 – Зависит от того, сколько сил у неё осталось.

 – Учитывая то, как она на нас напала, сил у неё ещё предостаточно.

 – Посмотрим, – устало улыбнулась Джахейра. – Пока что мы сделали всё, что могли. Нам всем нужно отдохнуть.

 Равена обернулась на спящих детёнышей.

 – Пока мама будет спать, придётся позаботиться об её выводке. Да и о самой маме тоже, – сделала она вывод вслух.

 Утром их разбудил писк маленьких виверн. Пришлось скормить им остатки вчерашней рыбы. Вскоре пришёл Минск и сказал, что завтрак для малышей подан.

 Перед пещерой высилась куча свежей рыбы.

 – На рассвете рыба хорошо клюёт, – похвалился следопыт. – Её много в реке. Минск наловил и нам, – и он деловито принялся за приготовление завтрака.

 Детёныши сначала ходили вокруг кучи, изучая её содержимое, а потом вгрызлись в неё так, что видны были только длинные хвосты.

 – А где Равена? – Оглядываясь, спросила Джахейра.

 – Минск видел, как она карабкалась наверх на пещеру. Очень ловко у неё получалось, – не отрываясь от работы, ответил рашеманец.

 – Ей не привыкать, – сказала Имоен, потягиваясь после сна. – Она всегда быстрее меня вскарабкивалась на стены и крыши в Кэндлкипе.

 – Ты чего поднялась так рано? – Спросила у Равены полуэльфийка, когда добралась до неё.

 – Я хотела найти еду малышам, но Минск меня опередил, – полудроу нервно теребила в руках тонкую травинку.

 – А сюда зачем забралась?

 – Осмотреть окрестности. Вон там, видишь, шахта. До неё ходьбы несколько часов, если по дороге никто не встретится.

 – Хорошо укреплена, – Джахейра приставила ладонь козырьком ко лбу, чтобы утреннее солнце не светило в глаза.

 – Угу. И вход один и очень узкий, но без ворот, – глядя на травинку в руках, добавила Равена.

 – Похоже, придётся пробиваться с боем.

 – Похоже на то.

 Равена глубоко вздохнула.

 – Что тебя беспокоит?

 – Опять я вас задерживаю.

 – Перестань. Я понимаю насколько для тебя важно то, что мы сделали вчера. К тому же ты абсолютно права: нам нужна подготовка и отдых. Так что всё получается как нельзя кстати.

 Равена подняла на неё голову.

 – Она выживет?

 – Она обязана. Сейчас надо сменить ей перевязь и обработать зашитые раны. Напоить и попытаться покормить. Пойдём.

 В пещере уже пахло ухой и печёным картофелем. Желудок Равены буркнул. Она вспомнила слова Дреппина – товарища из Кэндлкипа, который ухаживал за скотом: «Сперва накорми хозяйство, а уж потом поешь сам». Кивнув самой себе, полудроу направилась к виверне с плошкой, в которой распушился размоченный в воде ржаной сухарь, и чистыми бинтами. Мякиш, вложенный вчера, пропитался гноем. Когда Равена промывала опасную рану, пены было гораздо меньше. Она заполнила глубокий надрез свежим мякишем и начала забинтовывать. Девушка почувствовала на себе чей-то взгляд. Виверна смотрела на неё сонными глазами, не поднимая головы с пола. Взгляд удивительного существа, понимающего, что его хотят спасти от смерти. Равена погладила её между рогами.

 – Она проснулась, – негромко, чтобы не напугать животное, позвала она друзей.

 Виверна с жадностью пила воду, но от еды отказалась. Она беспокойно оглядывала пещеру и вновь положила голову на пол, лишь когда дети окружили её. Вскоре она уснула, благодаря заклинанию Дайнахейр, а малыши создали вокруг неё тёплое живое кольцо.

 – С твоей заботой о природе, из тебя вышел бы неплохой друид, – высказала Джахейра, и Равена чуть не поперхнулась ухой.

 – Надеюсь, ты сейчас пошутила. Или перепутала меня с кем-нибудь. Сидеть в Роще и хранить Баланс… Я бы не смогла.

 – Так и я не смогла, – хохотнула полуэльфийка.

 – Ты не смогла сидеть на одном месте. Даже странствуя, ты хранишь Баланс. А я и Баланс – две вещи абсолютно несовместимые.

 Вечером, когда Имоен и Минск отправились на разведку к шахте, а супруги-полуэльфы ещё не вернулись с охоты, ведьма из Рашемана и воспитанница Горайона занялись кипячением бинтов. Точнее грязные бинты кипятились сами собой, а Дайнахейр сворачивала чистые и смеялась над тем, как Равена играет с детёнышами. Малыши были очень подвижные и юркие и уже изваляли воительницу в песке.

 Ещё издалека Джахейра и Халид услышали смех полудроу. У пещеры им открылась чудная картина: один из детёнышей тянул Равену за рукав, другой за штанину, остальные кружили вокруг неё.

 – Ты чего делаешь? – Улыбаясь, спросила друид.

 – Не видишь? Развлекаю молодёжь, – не переставая смеяться, ответила девушка.

 Общими усилиями «молодёжь» всё же снова повалила Равену и тыкалась ей в лицо прохладными мордочками.

 – Семнадцать – ноль, – объявила Дайнахейр.

 Решив, что это абсолютная победа, малыши позволили Равене подняться. Полудроу ласково потрепала по шее одного из них. Взгляд её вдруг стал серьёзным.