- Ребенок...

- Твой? - интересуюсь уже даже не для проформы, а просто так. Я и так знаю, что я тебе принадлежу, что я всегда хочу быть с тобой, и что благодаря тебе... ой, как приятно-то - я совершил открытие.

Хмыкаю:

- Да мой, мой. Все равно никуда от тебя отвязаться не получится.

- А тебе что, так хочется? - целую тебя в грудь, облизываю сосок и начинаю его легонько посасывать.

Прикрываю глаза:

- Бывают моменты.

Поглаживаю тебя по гладкой, тонкой коже и целую в живот:

- Но сегодня ведь нет?

- Когда явился - да, сейчас - нет.

- Хорошо, - улыбаюсь и прикрываю глаза. - Мне хорошо...

- Догадываюсь, - я расслабленно поглаживаю тебя по волосам, постепенно начиная переходить на спину.

Я целую тебя еще раз в живот, ласкаю языком пупок и скольжу ниже, зная, что сейчас с твоей стороны поступит возражение, но оно будет очень, очень слабым. Еще бы, ты же меня научил это делать мастерски. И лучше не вспоминать, как учил...

Тихо морщусь и пытаюсь тебя притормозить, впрочем, не слишком старательно:

- Нетерпеливое создание...

А я целую нежную кожу на твоем бедре и прикрываю глаза, начиная ласкать тебя так нежно, как только могу, чтобы показать всю свою любовь.

Остается лишь опустить ладонь тебе на затылок и оставить все как есть - тебя все равно не остановишь.

Скажи мне кто до последней Битвы, что когда-нибудь я буду в эйфории во время минета Северусу Снейпу - я бы не раздумывая дал Дракошке в зубы, потому что только он способен был на такие пошлые шутки. А сейчас я действительно с упоением доставляю тебе удовольствие, даже жалея, что ты вряд ли ощущаешь такой же восторг, как и я.

Ты вообще менее эмоционален, но ведь для этого я и ребенок, чтобы наслаждаться каждым моментом своей жизни. Чтобы любить тебя больше этой самой жизни.

Глава 22.

Ну не ревновать же тебя к фиалам.

Я волнуюсь. У меня слегка вспотели ладони, и я постоянно промокаю их носовым платком - твоим, к слову, - чтобы только не выронить свою драгоценную колбу из рук. Под мышкой другой руки я держу свои выкладки в папке, за которую ты меня все время ругаешь. Я знаю, что свитки удобнее, но мне легче, когда все рассортировано в папке. Мой заскок, да...

Но ведь сегодня мой первый раз самостоятельного выступления на конференции. Я шел к этому долгих шесть лет интенсивных, непрерывных занятий Зельями на самых высоких возможных уровнях - под твоим руководством. И вот, наконец, я добился чего-то и могу показать тебе, что я не всегда буду сидеть дома и готовить ужины. Ведь тебе это нравится во мне, правда - то, что я парень?

- Перестань так волноваться, - я который раз торможу тебя и поправляю мантию.

Я растерянно смотрю на тебя и перевожу взгляд на колбу:

- Сто... сто... сколько кельвинов?.. - у меня начинается паника, потому что я в очередной раз забыл температуру, при которой получил это треклятое зелье. Да пропади оно все пропадом, я лучше буду готовить тебе ужины, выгуливать Радона и ждать по ночам тебя в постели... а не сидеть рядом в лаборатории, занимаясь расчетами.

- Сто пятьдесят. И ты это помнишь, - со вздохом прижимаю тебя к себе. - Ты все знаешь.

Я поднимаю на тебя взгляд, и у меня щемит сердце. С тех пор, как я начал показывать хоть какие-то успехи, наши отношения... не то чтобы изменились, но я начал ощущать, что уважать друг друга мы стали взаимно. Раньше я был для тебя ребенком и слегка раздражающим подопечным, а теперь мы почти сравнялись. Конечно, я все еще люблю вот так утыкаться носом тебе в плечо и мерно вдыхать твой запах, но, тем не менее - я вырос и, как ни странно, стал более мужественным. Мне внезапно становится очень важно узнать твое мнение по этому поводу, хотя до моего выступления и остается несколько минут. Мне плевать.

- Северус, а для тебя имеет значение, что я парень?

- И да, и нет, - пожав плечами, ерошу твои волосы. - Главное, что - это ты. Поэтому перестань нервничать и покажи себя и то, чего ты уже достиг.

- Нет, ответь нормально, пожалуйста? - я смотрю на тебя почти умоляюще. - Для меня это очень важно. У нас есть еще пара минут.

- Мне неважно, что ты парень — по крайней мере, в плане пола и мнимой «неправильности» наших отношений. Но мне важно, что ты не тратишь свои нервы на размышления об этом и просто остаешься собой, несмотря ни на что.

Я облегченно вздыхаю и повисаю у тебя на шее, осторожно целуя в губы и тут же отходя, чтобы не задеть колбу и не помять папку:

- Я люблю тебя. И ты лучший преподаватель Зельеварения на свете, - я улыбаюсь и подхожу к двери, которая ведет в зал. - Нет, правда - ты ведь даже меня смог обучить...

Хмыкнув, подхожу к тебе и приглаживаю ладонью вихры:

- Потому что ты нашел свой стимул для учебы.

- Еще бы было не найти, - фыркаю я и смотрю тебе в глаза с улыбкой. - Не ревновать же тебя было к склянкам да фиалам. И потом, может, мне все-таки обломится секс в лаборатории, если я сделаю еще что- нибудь выдающееся, - ухмыляюсь и шлю тебе воздушный поцелуй, проходя в зал и направляясь к трибуне. Сейчас моя очередь выступать, но мне уже нестрашно: благодаря тебе я действительно хорошо разбираюсь в том, что делаю, ведь ты - Мастер. И не только в Зельеварении.

Я с усмешкой прохожу в зал и сажусь на свое место, готовясь увидеть твой триумф.

И он не заставляет себя ждать: выступление сопровождается бурными перешептываниями, постоянными снимками и усиленным интересом, а ближе к концу внимание все же переключается на зелье, оставляя в покое фигуру Героя.

Я, закончив говорить, слегка колеблюсь и решаю все же продемонстрировать эффект полученного зелья на самом себе. С тобой мы этот момент не обсуждали, но я ведь собираюсь сделать маленький глоток и подняться в воздух на пару сантиметров...

...а получается на все полметра. Естественно, все убеждаются в исключительной чистоте полученного дистиллята «крыла», но вот мне, зная, что эффект прекратится только через пять минут - по крайней мере, такой дозы, - приходится несладко. Я едва умудряюсь зацепиться носком ботинка за кафедру и силой удержать себя на земле. Овации меня спасают: аплодируют долго, и попутно «Вестник» делает кучу фотографий, так что я могу еще подержаться за спасительную столешницу трибуны, не спеша возвращаться в зал.

Когда ты подходишь, я незаметно щелкаю тебя по лбу:

- Почему добровольца не позвал?

- А было время? - я сажусь рядом и прижимаюсь к тебе, потом переходя уже на откровенно наплевательское отношение к фоторепортерам и устраивая голову у тебя на плече. - В любом случае, все ведь прошло хорошо, правда?

- Правда, - потрепав тебя по волосам, я усмехаюсь. - Поздравляю с дебютом.

- Спасибо. Но основные поздравления я от тебя буду ждать вечером, - мурлычу и улыбаюсь, потираясь щекой о твою дурацкую шершавую мантию - право слово, ну почему не носить рубашки хлопковые, тепло