Умы и поля распаханыВсем судьбам наперекор.И я, спотыкаясь в пенеНедоброй, гнедой Лабы,Бреду вперерез теченьюЛукавой своей судьбы.Пусть ноги скользят и берегНе близок, но я не ропщу.Я слишком судьбе не верю,Я многого слишком хочу.Хочу, чтоб тебя не обуглилПожар бытовых стихий,Чтоб вечно — светлый и смуглый —Читал мне свои стихи.Чтоб вечно рассветное небоВ твоих зеленело глазах,Чтоб места в душе твоей не былоПонятиям «ложь» и «страх».Чтоб в Перу, Пальмире и Польше(Любую страну назови!)Рождалось людей побольшеМоей и твоей крови.Чтоб сбросили дряхлую ветошьПривычек, приличий, примет,Чтоб встали, мечтою согреты,Под знамя высоких победИ сделали эту планетуПрекраснейшей из планет.…………………………………Стоят надо мною вершины,Доступные, как мечты.Лежат подо мной стремниныНетроганой красоты.И к камню прижавшись грудью,Над пропастью я кричу:«Пусть будет не так, как будет!Пусть будет, как я хочу!»Август 1939. Северная Осетия{463}
464. Проводы
Я буду слушать, как ты спишь. А утромПораньше встану, чаю вскипячу,Сухие веки второпях напудрюИ к вороту петлицы примечу.Ты будешь, как всегда: меня шутливо«Несносной хлопотуньей» обзовешь,Попросишь спичку. И неторопливоГазету над стаканом развернешь.И час придет. Я встану, холодея,Скажу: «Фуфайку не забудь, смотри».Ты тщательно поправишь портупеюИ выпрямишься. И пойдешь к двери.И обернешься, может быть. И разомКо мне рванешься, за руки возьмешь.К виску прильнешь разгоряченным глазом,И ничего не скажешь. И уйдешь.И если выбегу и задержусь в парадном,Не оборачивайся, милый, уходи.Ты будешь биться так же беспощадно,Как бьется сердце у меня в груди.Ты будешь биться за Москву, за звезды,За нынешних и будущих детей.Не оборачивайся. Слишком поздно.И слез не видно на щеке моей.Сентябрь 1939{464}
465. На Лабе (Акростих)
Да верно ли было со мноюВысокое небо вдвоем,И ясное солнце в дорогеИ мужественная ладонь?В. Марчихин
