Советского правительства. На том заседании были представлены три предложения, касающиеся будущего ВРК. Ленин, вслед за Свердловым, настаивал на том, чтобы все обязанности ВРК, напрямую не связанные с борьбой против контрреволюции и саботажа, были немедленно переданы соответствующим наркоматам. Мартин Лацис предложил включить ВРК в состав отдела ВЦИКа по борьбе с контрреволюцией, а Урицкий — вовсе ликвидировать ВРК. В накаленной политической атмосфере, вызванной приближением даты открытия Учредительного собрания и усилением саботажа госслужащих, предложение Урицкого, возможно, было сочтено преждевременным. Против предложения Лациса, скорее всего, сыграла затянувшаяся неопределенность по поводу того, какая партия будет контролировать ВЦИК после его преобразования. Принято было предложение Ленина о сужении круга задач ВРК (7).
Тем не менее, спустя две с небольшим недели, ВРК был ликвидирован и его место заняла новорожденная ВЧК. Как это произошло? Некоторые фанатично настроенные и независимо мыслящие товарищи в большевистском руководстве ВРК были возмущены теми ограничениями, которые навязали им Ленин и Совнарком, лишив тем самым полной свободы действий. Их раздражало то, что Совнарком, заигрывая с левыми эсерами, жертвует возможностями ВРК бороться с контрреволюцией. Отражением напряженности, возникшей между радикально настроенным ВРК и более осторожным Совнаркомом, стала вооруженная демонстрация, которую ВРК организовал и вознамерился провести, без санкции Совнаркома, чтобы противопоставить шествию в поддержку Учредительного собрания 28 ноября (8). Не готовый к подобной лобовой атаке и, вероятно, опасавшийся последствий, к которым могла привести физическая, а то и кровавая конфронтация двух демонстраций, Совнарком отменил акцию ВРК. Многие военревкомовцы были, без сомнения, в ярости от подобного публичного унижения, усугубленного публикацией в «Рабочем и солдате» их призывов к контрдемонстрации и «выволочкой», которую, по поручению Совнаркома, им устроил Владимир Бонч-Бруевич (9). Судя по объявлению, сделанному Вячеславом Молотовым на заседании исполкома Петросовета 29 ноября, в тот день или накануне ночью ВРК принял решение о самоликвидации (10).
Как связан вопрос об отношениях большевиков и левых эсеров с роспуском ВРК и созданием ВЧК? Теперь мы видим, что, вероятно, ВРК принял решение о самороспуске не потому, что считал свою роль исчерпанной, а потому что его радикальное большевистское руководство было недовольно поведением Совнаркома. Мы также видим, что для Совнаркома решающим фактором, заставившим его принять самоликвидацию ВРК и пойти на создание ВЧК, было осознание того, что для успешной борьбы с чиновничьим саботажем и, что более существенно, с той опасностью, которую представляли для Советской власти сторонники Учредительного собрания, ему необходим временный орган, свободный от вмешательства со стороны левых эсеров. В подготовленном в 1922 г. для внутреннего пользования и долго остававшемся недоступным историкам докладе об организационных вопросах, связанных с деятельностью ВЧК, Лацис признавал значение «левоэсеровской проблемы» в принятии решения о создании ВЧК. Левые эсеры, в его интерпретации, «сильно тормозили борьбу с контрреволюцией, выдвигая свою “общечеловеческую'' мораль, гуманность и воздержание от ограничения права свободы слова и печати для контрреволюционеров. Для руководителей Советской власти становилось ясным, что совместно с ними будет немыслимо повести борьбу с контрреволюцией. Поэтому выдвигалась мысль о создании нового органа борьбы с контрреволюцией вне Военно-революционного комитета, куда бы не входили левые с.-р.» (11).
Для того чтобы оценить значение левоэсеровского фактора в ликвидации ВРК и создании ВЧК, необходимо реконструировать ход переговоров между большевиками и левыми эсерами по вопросу о формировании правительственной коалиции. 16 ноября Свердлов доложил на заседании Совнаркома о дискуссиях, которые состоялись у него в тот день в левоэсеровской фракции нового, объединенного, ВЦИКа по поводу возможной коалиции большевиков и левых эсеров, и их обнадеживающих результатах. Привлеченный перспективой расширения правительства перед решающей схваткой с Учредительным собранием, а также вдохновленный результатами сотрудничества с левыми эсерами в рамках ВЦИКа, Совнарком избрал делегацию, призванную закрепить и развить успех Свердлова (12).
Делегация приступила к переговорам на следующий день. К тому моменту левые эсеры были разгневаны произведенным большевиками накануне роспуском Петроградской городской думы. Они были уверены, что сумеют сохранить большинство в новом, объединенном, ВЦИКе, когда реорганизация его полностью завершится. Кроме того, они надеялись иметь достаточное количество номинально эсеровских крестьянских голосов в Учредительном собрании, чтобы играть в нем решающую роль. Поэтому они дали понять большевикам, что цена их вхождения в Совнарком будет высока. Вначале они настаивали на том, что левым эсерам должны быть отданы посты наркомов внутренних дел, военных дел, железнодорожных дел и юстиции (помимо наркомата земледелия, уже возглавляемого левым эсером Колегаевым). Наряду с вопросами, касающимися крестьянства и земельной реформы, эсеры испытывали особенно пристальный интерес к строительству вооруженных сил, способных встать на страже революции в России и поддержать социалистические восстания за рубежом. Это заставляло их проявлять особую настойчивость в борьбе за право контроля над наркоматом по военным делам. Не меньшее значение они придавали созданию в России справедливой системы революционного законодательства, что объясняло их упорство в продвижении кандидатуры Штейнберга на пост наркома юстиции.
Совершенно очевидно, что уступить все эти посты левым эсерам для большевиков-переговорщиков было неприемлемо. Кроме того, новые провокационные акты со стороны большевиков, совершенные ими во второй половине ноября, способствовали дальнейшему росту раздражения левых эсеров и неоднократно заводили переговоры в тупик, подчас грозя и вовсе развалить их. Среди этих актов, всякий раз вызывавших горячий протест со стороны левых эсеров, были арест членов Всероссийской комиссии по выборам в Учредительное собрание, объявление кадетов партией «врагов народа», арест руководителей кадетской партии и разгон с помощью вооруженной силы первого частного совещания делегатов Учредительного собрания. Таким образом, переговоры затянулись почти на три недели. Наконец, 7 декабря Совнарком, первым вопросом повестки дня рассмотрев последние условия левых эсеров по вхождению в правительство, счел, что они приемлемы с некоторыми поправками. Русский историк-эмигрант Анатолий Разгон, подробнее других изучивший историю этих переговоров, утверждает, что вопрос о равенстве распределения ключевых наркомовских постов между большевиками и левыми эсерами, на котором настаивали последние, все еще обсуждался (13). Возможно и так. Однако к тому моменту было уже ясно, что во ВЦИКе большевистское большинство будет восстановлено. Левоэсеровские лидеры полагали, что участие в правительстве Ленина дает им шанс, возможно единственный, обуздать экстремизм большевиков и сыграть заметную роль в деле продвижения революции в России и за ее пределами. Петроградские рабочие, солдаты и матросы, чьи симпатии были на стороне левых эсеров, также оказывали на них давление, подталкивая к вхождению в Совнарком (14). К тому же, одно из главных условий левых эсеров, поддержка их программы земельной реформы, было принято большевиками (15). Поэтому 9 декабря левые эсеры согласились войти в Совнарком на большевистских условиях, хотя они были и далеки от равенства. Вскоре после этого компанию Колегаеву (нарком земледелия) в правительстве составили Штейнберг (нарком юстиции) и еще шесть наркомов-левых эсеров (16). Помимо этого, левые эсеры были введены в состав всех коллегий наркоматов и в другие центральные правительственные учреждения. В результате, накануне созыва Учредительного собрания левые эсеры занимали примерно четверть постов в Совнаркоме и около трети мест во ВЦИКе, будучи также заметно представлены во всех других органах Советской власти.
Представленная на этом фоне, становится ясно видна главная причина замены ВРК на ВЧК, а также той спешки, которую проявил Совнарком, создавая новый орган 7 декабря — день, когда левоэсеровские условия формирования правительства «с некоторыми поправками» были приняты большевиками. Суть была такова: Штейнберг должен был возглавить потенциально беспокойный Наркомат юстиции, и для Ленина было принципиально важно, чтобы ВЧК — состоящая исключительно из надежных большевиков и подчиненная напрямую Совнаркому, в котором сохранялось преимущество большевиков — приступила к работе до того, как это произойдет. Официальное извещение о создании ВЧК было опубликовано в «Известиях» 10 декабря (17). Оно доводило до сведения читателей, что штаб-квартира нового органа разместится на Гороховой, 2. До Февральской революции по этому адресу располагались приемная градоначальника Петербурга, городская полиция и печально известная охранка — Охранное отделение Департамента полиции.
