нехватку специального образования практическим опытом, едва ли сумел бы удержать в памяти формулу раствора, интересовался, прежде всего, результатом.

– Ох…ть! – восхищенно выдохнул Явор.

– А то ж! – самодовольно откликнулась я. Там, где должны быть отвратные рубцы после обширного обморожения, розовела чистая шкурка, без каких-либо шрамов.

– Десятка моя! Арлекин теперь не отвертится. Я ему говорил, что «ведьмины сопли» это вещь!

– Ведьмины что?! – закашлялась я.

– Сопли, – Ярг смущенно поднял плечо.

– И кто, скажи мне, пожалуйста, дорогой мой Явор, поименовал вещество СВН-113, которому еще и названия-то не придумали, ведьмиными соплями?!

– Я…

– Явор, я тебя убью! – зажмурившись, прохныкала я. – Правда, сперва меня убьет Низа…

– Ну чего ты, Ань?

– А того, – захрюкал от смеха Зак, – что теперь им придется это название лепить на торговую марку, потому, что какую бы глупость ты не придумал, она приклеивается намертво.

– Ой…

– Вот тебе и ой, – вздохнула я и потерла глаза, – ладно, что-нибудь придумаем с этими «соплями». Зак, дай мазь.

Открыв зубами поданную тубу, выдавила на кожу белого червячка.

– Дай я, – остановил меня Явор, осторожно обхватил мою руку и принялся втирать мазь.

Я поморщилась – на коже начался локальный пожар, спасатель улыбнулся уголком рта и подул.

– Вот так, – деловито заключил он, заканчивая с повязкой, – Пойду, руки помою.

– Только не потеряйся, – кивнула я, укладывая забинтованную руку в жесткую кожу наруча.

Зак понаблюдал за моей борьбой с застежками и шнуровкой, закатил глаза и быстро затянул ортез. Я подвигала рукой, удостоверяясь, что ничего не болтается.

– Кисть фиксировать будешь?

– Нет, сними оттуда шнуровку, вполне хватит того, что полкисти закрывает. В конце концов, он же не ломал мне руку, а так, просто схватил.

– Как скажешь, – пожал плечами Зак, вытягивая кожаный шнурок и аккуратно сматывая его, – слушай, когда уже еду принесут?

– Ты нетерпелив, – упрекнула я мальчишку, – прошло не больше пяти минут с момента заказа. Умей ждать, ты не один в этом баре.

– Я терпеливый, но очень голодный.

Вернулся Явор, почти сразу принесли заказанные колбаски, хлеб, овощи и зажаренные до хруста прозрачные лепестки картофеля, присыпанные сырной пылью. Бар постепенно заполнялся, Зак откровенно клевал носом, подперев голову кулаком, под столом вздыхал Шанс. За разговорами время пролетело незаметно и если бы не будильник, выставленный предусмотрительным Явором, он непременно упустил бы время вылета. Резкий звонок заставил Зака подскочить и широко зевнуть, удивленно глядя на нас.

– Мне пора, – улыбнулся Явор, отодвигая пустой бокал.

– Ты точно вернешься? – широко зевнул Зак.

– Куда ж я денусь? Пропустить такую пьянку, это надо быть последним пингвином.

– Страшно?

– Есть немного, – признался спасатель, вставая и натягивая куртку.

– Погоди секунду, – попросила я, доставая из кармана рюкзака чековую книжку.

– Ань, ты что это делаешь?

– Чек выписываю, – пояснила я, ставя свою роспись, – держи, отдашь своим приютским.

– Ань, если ты думаешь, что у меня нет… ты ошалела! – задохнулся он, разглядев сумму.

– Совсем нет. Твой долг это твой долг, и я не собираюсь его оплачивать, а то, что ты держишь в руках – моя благодарность.

– За что? Ты же этот приют не знаешь даже!

– Я знаю тебя и мне этого достаточно. А теперь шагай, а то опоздаешь.

Проводив Явора и убедившись, что он благополучно сел в такси, мы вернулись в отель.

– Дубль два. Попытка зарегистрироваться, – мрачно прокомментировал Зак, дожидаясь, пока я подтяну развязавшийся шнурок.

– И зарегистрируемся, если кое-кто не будет хлопать ушами и плескаться в фонтане.

– Я не плескался, – возмущенно фыркнул мальчишка, – я смотреть ходил!

– Отзынь! – скомандовала я, проходя в распахнутые швейцаром двери.

В холле царила все та же суета, хотя час был поздний и народу должно бы уменьшиться. Надеюсь, на том этаже, куда нас поселят, будет тихо. На этот раз мы не отвлекались на окружающие красоты интерьера, а проследовали прямо к стойке регистрации. Расстояние плевое, всего лишь пересечь по диагонали огромный холл. По мере пересечения местности у меня создавалось впечатление, что окружающие собрались только за тем, чтоб понаблюдать за нами. Можно, конечно, считать себя самовлюбленным параноиком, но у меня сводило затылок, будто я двигаюсь в перекрестье прицела. Назойливые взгляды обволакивали и с почти физическим ощущением липли к коже. Подлец Кайро обеспечил мне скверную рекламу, иначе, откуда столько внимания к бедному, никому неизвестному доктору?

У стойки регистрации произошла еще одна досадная заминка – вследствие подрывной деятельности Зака документы, лежавшие на самом верху, оказались где-то на дне моего рюкзака. Будь я менее уставшей и благодушной после встречи с Явором, непременно нащелкала бы кое-кому по ушам за невнимательность. Ну чего стоило выложить документы на стол в баре, а потом, упаковывая рюкзак, положить их, как лежали? И он еще после этого будет убеждать меня, что самый умный?!

Я принялась выкладывать на стойку документы, выуживаемые мальчишкой. Приглашение, временная виза, два паспорта, разрешение санитарного контроля и еще штуки три какой-то мути, типа заверений моего банкира, что я кредитоспособна – стандартный пакет. Сложно? А что поделать? Будь мы аборигенами, регистрация на этом постоялом дворе заняла бы не более минуты, стоило только показать действующую кредитку и пробормотать первое пришедшее на ум имя. Но мы аборигенами не были, к нам прочно лепилась приставка «ино». Именно к этой приставке я отнесла подозрительные, с примесью необъяснимого изумления, взгляды, которыми нас награждал портье – реакция служащего выпадала из рамок столкновения с Кайро. Впрочем, я слишком устала, чтобы удивляться и громоздить версии отчего и почему. Нравится парню глазеть, пущай себе глазеет, дырку чай не провернет. Может, он работает свою первую смену, вот и не привык еще. Ох, доктор, некрасиво быть непоследовательной! Вот только что уверяла, что не любопытна и версии строить не станешь, а сама чего? Ну, что я могу поделать, если это почти профессиональное?!

– А молодой человек так же на конференцию? – просочился в мои мысли голос портье, вертящего в пальцах единственное приглашение.

– Нет, молодой человек не на конференцию, но молодой человек со мной, – терпеливо объяснила я. Если он сейчас заведет ту же песню, что и таможенник…

– Племянники мы ейные, – заявил Зак, возникая над стойкой, наконец справившись с карабинами рюкзака.

– Племянник? – переспросил портье, бросив на меня ну совсем подозрительный взгляд.

– Ага, – мелкий поганец громко шмыгнул и от души утер нос рукавом, – сестры ихей сын.

Мне оставалось только медленно втянуть в себя воздух и прикрыть глаза, чувствуя, как щеки заливает краской.

Выходка мальчишки заставила людей, стоящих у стойки, отодвинуться от нас.

– Зак, заткнись, – спустя десятый счет нашла в себе силы скомандовать я, – а от вас, молодой человек, я все еще надеюсь получить ключи от номера. Если с этим возникли какие-то проблемы, к примеру, приглашение на конференцию не предусматривает проживание в номере человека не занятого в мероприятии, я оплачу постой, как частное лицо. Проблемы есть?

– Нет. Нет, что вы… – пробормотал вспыхнувший как девица портье.

– А если нет, то будьте любезны, заканчивайте балаган.