название Вавилона, сделали его великим на Земле и посреди него создали для него вечное царство, основы которого были тверды, как небо и земля».

В противоположность вавилонянам-политеистам Дарий был почти — хотя и не совсем — монотеистом: «Велик бог Ахурамазда, который сотворил эту землю, это небо, человека и милость для него, который сделал Дария царем, одним царем из многих, одним владыкой из многих»; «Велик бог Ахурамазда, который дал прекрасный труд, даровал милость человеку, мудрость и дружелюбие Дарию, царю».

Хаммурапи утверждает, что он правит согласно воле богов: «Тогда Ану и Энлиль назвали меня, Хаммурапи, благородного принца, верующего в богов, чтобы я способствовал распространению праведности в этой стране, уничтожал грешников и зло, не позволял сильным обижать слабых, чтобы шел вперед, подобно солнцу над черноголовыми людьми, просвещал их и увеличивал благосостояние народа».

«Я Дарий, великий царь, царь царей, царь земель, где говорят на всех языках, царь этой великой далекой земли, сын Гистаспа, Ахеменид, перс, сын перса, ариец из арийского рода», — хвастается преемник Хаммурапи. Царь Дарий говорит так: «Когда Ахурамазда увидел, что эти земли враждуют и сражаются друг с другом, он отдал эту страну мне. И меня он назначил здесь царем. Я царь. Под защитой Ахурамазды я показал им их место. И что я сказал им, то они сделали, согласно моей воле».

«Многое из того, что было злом, я превратил в добро. Были земли, которые враждовали друг с другом, их люди убивали друг друга. И я под защитой Ахурамазды сделал так, чтобы они не убивали друг друга. Я поставил каждого человека на его место, и они боялись моего решения, так что сильный не мог убивать и причинять зло mushkinu». Здесь Дарий не только перефразирует известный отрывок из предыдущего свода законов, повторенный Хаммурапи как в введении, так и заключении, он использует архаичное слово для обозначения «крепостного», совершенно неизвестное из поздних вавилонских источников, хотя слишком распространенное в кодексе, в котором общественные классы не были равны перед законом.

Хаммурапи поместил свою стелу под защиту Шамаша; Дарий тоже дал понять, что его бог был реальным законодателем: «О человек, это повеление Ахурамазды, пусть оно не покажется тебе невыносимым: не отступай от праведности, не бунтуй».

Сразу же после введения Хаммурапи привел длинный перечень городов и храмов как на территории Вавилонии, так и за ее пределами, которые он восстановил или которые воспользовались его благодеяниями. Кстати, этот список свидетельствовал о том, что его власть простиралась широко. Дарий утверждает: «Под защитой Ахурамазды эти земли я захватил за пределами Парсы, и я их правитель, и мне они принесли дань. И то, что было мной им сказано, они сделали. Мои собственные решения обуздали их». Обычно в этом месте следует список сатрапий, всегда исправленный, чтобы соответствовать текущему моменту. Вместо полного списка может быть такая замена: «Парса, Мидия и другие земли с другими наречиями, горные и равнинные, по эту сторону моря и по ту, по эту сторону пустыни и по ту».

От этих близких аналогий пролога мы обращаемся к похожим аналогам эпилогу Хаммурапи:

«Это справедливые решения, которые принял мудрый царь Хаммурапи и дал стране крепкую поддержку и милостивое правление. Я Хаммурапи, абсолютный царь. Я не был невнимателен и не проявлял пренебрежения к черным головам, которые Бел даровал мне и заботу о которых мне вверил Мардук. Я нашел для них мирные края, преодолел тяжкие трудности; я дал им свет. С помощью мощного оружия, которое Замама и Инанна доверили мне, с помощью широты зрения, которое Эа предоставила мне, с помощью силы, которую Мардук дал мне, я изгнал врагов на север и юг; я положил конец их набегам. Я умножил благосостояние страны. Я дал народам покой в безопасных жилищах. Я никому не позволил досаждать им.

Великие боги выбрали меня, и я являюсь защитником-пастухом, посох которого — справедливость; моя благодетельная тень простерлась над городом. На своей груди я пронес народы Шумера и Аккада, под моей защитой я привел их братьев к уверенности в завтрашнем дне. Своей мудростью я укрыл их. Сильный не должен обижать слабого; следует справедливо относиться и к сироте, и к вдове в Вавилоне — городе, голову которого высоко подняли Ану и Энлиль в храме Эсагила, основание которого прочно, как небо и земля; чтобы выносить решения для этой страны, давать справедливость угнетенным, я написал свои веские слова на стеле, и в моем присутствии справедливого царя она установлена.

Я царь, стоящий выше других царей; мои слова драгоценны, моя мудрость не имеет равных себе. По повелению Шамаша, великого судии на земле и небесах, да заставлю я справедливость воссиять на земле. Словом Мардука, моего владыки, пусть никто не отменит мои законы. В Эсагиле, которую я люблю, пусть мое имя помнят вечно.

Пусть любой притесняемый человек, у которого есть судебный иск, приходит пред мои очи справедливого царя. Пусть ему прочтут, что написано на моей стеле. Пусть он обратит внимание на мои важные слова. Да просветит его моя стела в отношении его судебного дела, и да поймет он его. Пусть она принесет в его сердце покой. Пусть он громко провозгласит: «Поистине Хаммурапи правитель, который подобен настоящему отцу своему народу. Он почитает слово Мардука, своего бога. Он добился победы Мардука на севере и юге. Он возрадовал сердце своего бога Мардука. Он обеспечил процветание народа на все времена и повел страну в правильную сторону». Пусть он от всего сердца молится моему богу Мардуку и богине Царпанит. Да сделают его мысли каждый день желанными моему богу Мардуку и богине Царпанит боги-хранители, которые входят за стены Эсагилы.

Царь Дарий говорит так: «Под защитой Ахурамазды я таков: я люблю то, что справедливо, и ненавижу то, что несправедливо. Не бывало такого, чтобы какой-нибудь крепостной создавал трудности для горожанина, и не бывало такого, чтобы какой-нибудь горожанин создавал трудности для крепостного. Я люблю то, что справедливо. Человека, который выбирает ложь, я ненавижу. Я не впадаю в гнев, а того, кто гневается, я сдерживаю от всего сердца. А того, кто чинит обиду, я наказываю в соответствии с тем, какую обиду он причинил. Не случалось такого, что кто-то нанес кому-то обиду и не был наказан. Я не верю ни одному слову человека, который не говорит правду».

Подобно тому, как Хаммурапи, приведя первый судебный иск в своем кодексе, сослался на тех, кто имеет отношение к свидетельским показаниям, Дарий здесь направляет внимание на правила дачи показаний, которые он сам установил. Эта группа прецедентов заканчивается делом судьи, который отменил свое собственное решение; Дарий провозглашает, что он тоже беспристрастен, наказывая зло и вознаграждая добро. В персидском издании этот отрывок выглядит так: «То, что один человек говорит против другого человека, не убедит меня до тех пор, пока он не удовлетворит Свод хороших правил. То, что человек делает или совершает для других согласно своим способностям, удовлетворяет меня и доставляет большое удовольствие».

Подобно Хаммурапи, Дарий не колеблясь восхваляет себя:

«Таково мое понимание и приказ. Когда я что-то сделал, будь то во дворце или в военном лагере, вы увидите или услышите, узрите эту мою деятельность, которая выше моей мыслительной силы и понимания — это действительно мои деяния.

Пока в моем теле есть силы, я как воин хорош. В сражении я вижу, кто мне враг, а кто нет, и тогда я сначала подумаю о дружелюбных действиях, и если я увижу врага, и если увижу друга.

Умелы и мои руки, и ноги. Как всадник я хорош. Как лучник я хорош и пеший, и в седле. Я и копейщик хороший как пеший, как и конный. Ахурамазда наградил меня умениями, и у меня есть силы, чтобы их использовать; благодаря милости Ахурамазды все, что было сделано мною, было сделано с помощью этих умений, которые даровал мне Ахурамазда».

Этот отрывок из надписи на могиле Дария был переведен Александру Великому в краткой форме: «Я был другом моих друзей. Я доказал, что как всадник и лучник я лучше всех. Как охотник я был лучшим. Я умел делать все».

Дарий заканчивает свои наставления новыми указаниями своим подданным: «Слабые существа, узнайте, как я велик, как велико мое мастерство и превосходство над всеми. Не считайте пустяком то, что слышали ваши уши. Слушайте, что вам хотят сказать. Слабые существа, не считайте пустяком то, что было сделано мной. Не навлекайте на себя царского наказания».

От вавилонян Хаммурапи обратился к своим преемникам:

«В будущем на все времена пусть царь, который появится в этой стране, соблюдает слова