очевидно, в Южной Вавилонии, хотя прошло какое-то время, прежде чем он мог по праву претендовать на титул «царя Вавилона», заняв столицу к 21 сентября. И хотя Дарий называл его армянином, он не был выходцем из тех арийских орд, которые незадолго до этого дали тем краям название Армения. Имя его отца — Халдита — отражает преклонение перед главным богом древнего населения Халдеи Халди, тогда как плоский нос, узкие полузакрытые глаза, прямые волосы и заостренная торчащая борода Аракхи дают дополнительные доказательства того, что на самом деле он представлял этот более древний слой общества. 27 ноября 521 г. до н. э. лже-Навуходоносор IV, подобно третьему самозванцу считавшийся сыном Набонида, был взят в плен Виндафарной (Интафреном), еще одним из той «семерки» заговорщиков. По царскому приказу он и оказавшие ему поддержку видные горожане были посажены на кол в Вавилоне. Местные жители долго помнили разграбление царских гробниц, особенно гробницы царицы Нитокрис. Во время мятежей сатрап Гобрий исчез. К 21 марта 520 г. до н. э. мы обнаруживаем в Вавилонии нового сатрапа — Гистана, как его называли греки, но для местных жителей он был Уштани, правитель Вавилона и Заречья.

К концу сентября 520 г. до н. э. неизвестный автор подготовил царскую автобиографию. Каждый абзац должен был начинаться со слов: «Говорит царь Дарий». Автобиография призвана была рассказать о предках Дария, о том, как Ложь стала причиной восстаний в разных странах, и о том, как он провел девятнадцать сражений и пленил девять царей, успешно возвратив себе власть: «Вот что я сделал в течение одного года после того, как стал царем». На самом деле этот процесс занял несколько больше времени — с 29 сентября 522 до 27 ноября 521 г. до н. э. Количество убитых, раненых или взятых в плен врагов, местонахождение мест сражений и их даты с точностью до дня должны доказать точность повествования.

Пусть будущий читатель не сочтет этот отчет лживым; Ахурамазда свидетельствует, что слова царя — правда. На самом деле было сделано много чего еще, что не содержится в записях, чтобы в будущем этого не казалось слишком много. «Ахурамазда и другие боги оказали мне помощь». В отличие от Зороастра Дарий не такой строгий монотеист. «Я жил праведно; ни слабым, ни сильным я не причинил зла».

Надпись была сделана не только клинописью — персидской, эламитской, аккадской: «Я делал надписи и на других языках, на арийском, что раньше не делали». Арамейский язык уже превратился в обычный язык канцелярии Ахеменидов в отношениях с западными сатрапиями, многочисленными доказательствами чего являются царские указы евреям, начиная со времени правления Кира, которые цитировал Эзра; арамейский алфавит теперь использовали для письма по-персидски. Вавилонская клинопись в основном состояла из идеограмм, и один знак мог изображать целое слово. Сохранилось несколько идеограмм, написанных персидской клинописью. Теперь были переняты многие арамейские слова; их писали арамейскими значками, но читали как персидские слова. Так стала использоваться пехлевийская система полуидеографического письма. «Это было написано и прочтено мне» — вот не выраженное словами признание существования неизвестного автора биографии Дария. Затем эта биография была разослана во все страны. На Вавилонской стеле сохранилась одна часть ее версии на аккадском языке. Некий папирус из Элефантина указывает на то, что ее копия на арамейском языке была подготовлена для колонии еврейских наемников и, когда она износилась от частого чтения, позже была сделана еще одна копия.

Полный текст автобиографии на трех официальных языках, использовавших клинопись, — персидском, эламитском и аккадском был вырезан над тем местом, где произошло решающее сражение при Кундуруше. Ниже ее проходила главная дорога из Вавилона через Загросский горный проход и далее по плато к Экбатане; она тянулась на 105 километров на восток и скрывалась за вторым высоким горным хребтом. Выше боковой долины, ведущей с Кирманшахской равнины, цепь гор, которая прикрывает равнину с востока, резко обрывается высокой горной вершиной; отвесная скала высотой 150 метров над водоемом, питающимся водой из горных источников, стала местом, на котором был выбит этот огромный текст и вырублен сопровождающий его барельеф размером 3 ? 5 метров.

Перед своим царственным протеже плывет Ахурамазда. На голове у бородатого бога надет цилиндрический головной убор с выпуклым верхом, который отличается от царского рогами, символизирующими божественность, и солнечным диском с восемью лучами — оба ассирийского происхождения. Он облачен в задрапированное одеяние, рукава которого спускаются до запястий, украшенных браслетами. В левой руке он держит кольцо, которое дает монархам верховную власть; его правая рука повернута ладонью вверх и поднята в благословляющем жесте. Он поднят высоко на огромном кольце, к обеим сторонам которого приделаны длинные, почти прямоугольные крылья, исчерченные волнистыми линиями и поделенные на три части петлями. Нечто вроде хвоста изображено в той же манере и поделено на две части; с кольца вниз направлены предметы, которые описывают как две раздвоенные молнии, но которые, вероятно, следует отождествить с когтистыми ногами египетской богини правды, изображаемой в виде стервятника.

Дарий — прекрасный ариец с высоким лбом и прямым носом стоит — в натуральную величину и имеет высоту 1,5 метра. На его голове корона войны, зубчатая золотая полоса, усыпанная овальными драгоценными камнями и розетками. Спереди его волосы тщательно завиты, а свисающие усы аккуратно подкручены на концах; на затылке волосы образуют большой узел, достигающий почти до выступающего уха. Борода квадратной формы разложена четырьмя рядами локонов, которые чередуются с прямыми прядями точно так же, как у его ассирийских предшественников. Длинное одеяние скрывает все его коренастое туловище; его укороченные рукава с заостренными концами открывают лишь толстые запястья и кисти рук, боковые складки дают возможность мельком увидеть штаны, а ниже их — короткие зашнурованные башмаки. Левая рука царя держит лук, на который надета утиная голова; его правая рука поднята в молитвенном жесте к Ахурамазде. За ним стоят царские оруженосцы — один с копьем, а другой с луком и колчаном; очевидно, это Гобрий и Аспатин. Они одеты почти точно так же, как и их повелитель, но их отличают закругленные бороды и узкие ленточки, украшенные розетками с восемью лучами.

Вниз по дороге, у Врат в Азию, более древние завоеватели приказывали изображать себя гордо попирающими простертых у их ног врагов. Такая же поза была выбрана и для Дария. Под левой ногой царя лежит на спине, подняв одну ногу в агонии, Гаумата, протягивающий к царю руки в напрасной мольбе. Перед завоевателем стоят другие мятежники, их шеи связывает веревка, а руки связаны за спиной.

Барельеф находится так высоко над дорогой, что совершенно теряется на фоне величественного окружения. Мы задаем себе вопрос: как, по предположению Дария, его автобиографию, даже выбитую в виде барельефа на трех языках клинописью, должны были читать путешественники, находившиеся внизу? Первое впечатление от этого знаменитого памятника наверняка вызывет разочарование.

Прошел едва ли век, когда сюда приехал греческий врач одного из царственных потомков Дария. Этот Ктесий знал, что гора называется Багистан и является священной горой самого главного персидского бога, которого он называл Зевсом. Он увидел парк, орошаемый водами большого источника, скалы, высоту которых он определил как более 3 километров, надпись «сирийскими буквами» и барельеф. Но проклятие Дария было забыто; его потомки не сохранили память о его делах или даже его имени. Ктесий по неведению приписал этот памятник полумифической ассирийской царице Семирамиде!